Царский пират

22
18
20
22
24
26
28
30

Василий помолчал и добавил уже менее уверенным тоном:

– Может ничего и не получиться. Может, напрасно я голову сложу в Москве. Но и не вернуться я не могу – родители тогда пострадают. За измену царь Иван карает беспощадно всю семью без разбора.

Степан задумался. Конечно, не ему осуждать Василия. Ведь парень действительно попал в ужасное положение. Ему нужно самому явиться в Москву, чтобы опровергнуть перед царем обвинение в измене. Страшно ему или нет, а идти нужно: ведь под угрозой жизнь его родителей.

– Как думаешь добраться? – только поинтересовался он. – Ведь если по дороге поймают – не пощадят. Теперь, после нашего побега, наверняка по всем дорогам заслоны поставлены. Уж воевода постарается…

– У Лембита одолжу армяк, который поплоше, – усмехнулся сотник. – Шапчонку дырявую, да и прибьюсь к какому-нибудь обозу. Авось дойду до Москвы.

– Ну, тогда последняя ночь у нас вместе, – заметил Степан. – Завтра расстанемся. Давай, полезай на сеновал, а то голова сама не своя, да и все тело гудит.

После всего, что случилось с ними за последние сутки, да еще после сытного ужина и выпивки, все заснули мгновенно. Пахло сеном, за стенами риги завывал ветер, приглушенно шумело море, но внутри было довольно тепло от печки.

Степан проснулся очень скоро, едва заснув. По телу шарили чьи-то руки, а на шее он чувствовал чужое жаркое дыхание. В первое мгновение он испугался, но тотчас же понял – рядом с ним лежала Сальме. Голая и горячая от желания, она забралась под Степанов кафтан и прижалась всем телом. Ее быстрые жадные поцелуи покрыли лицо и шею поморского капитана, обожгли его. В ту минуту он не думал ни о чем – жаркая волна животного желания овладела им. Сильная и пышущая неутоленной страстью голая женщина взгромоздились на Степана, расстегивая его одежду и дыша в лицо. Еще несколько мгновений, и он соединится с нею!

Рядом в темноте раздался шорох, и трезвый голос Лаврентия в тишине произнес:

– Не надо.

– Что – не надо? – как будто сонно пробормотал Степан, хотя прекрасно понял товарища. Но противиться охватившей его сладостной истоме желания он не мог – это было куда выше человеческих сил. Усталость, накопившаяся за несколько дней, словно ушла куда-то, отступила, и на место ее пришел прилив сил. Тех звериных сил, которыми сопровождается желание овладеть женщиной, взять ее, насытить свое мужское естество обнаженным и жаждущим ласк женским телом.

– Говорю – не надо, – монотонно повторил Лаврентий. – Ты сам знаешь, почему.

Теперь уж пришла очередь возмутиться Сальме. Не для того она прибежала сюда из дома голая, чтобы какой-то чудак мешал ей получить удовольствие, которое она заслуживала.

– Что – не надо? Что – не надо? Заладил одно и то же, – набросилась она на Лаврентия, не отрывая своих губ от шеи Степана. – Говоришь, а сам не знаешь, что говоришь. Тебе какое дело? Я к тебе пришла? Нет, ну вот и не лезь не в свое дело…

– Это мое дело, – не отступал колдун, твердо решив настоять на своем. – Степан, остановись. Если не остановишься, мне придется…

– Не смей, – пробормотал капитан, поняв угрозу друга. – Не смей это делать, не то…

Но Лаврентий, поняв, что уговоры в таком деле бессильны, уже совершил это. Внезапно Степан почувствовал, что ласки Сальме утратили свою власть над ним. Ему по-прежнему было приятно лежать с ней рядом. Ему были приятны ее поцелуи и ее горячее прерывистое дыхание, но тело его обмякло. Силы, вошедшие в него внезапно, столь же стремительно исчезли. Осталась сладкая истома, но желание близости пропало совсем.

Ощутила это и Сальме. Прямо под ее умелыми руками здоровый и горящий страстью мужчина вдруг превратился в вялое бесполое создание.

– Это ты сделал? – садясь рядом со Степаном, громким шепотом накинулась она на Лаврентия. – И тебе не стыдно, колдун проклятый? Что ты себе думаешь, а?

– Ему нельзя быть с тобой, – миролюбиво старался пояснить Лаврентий. – Понимаешь, он должен непременно сохранить девственность. Далеко, за морями-океанами, на дальнем острове его ждет девушка, владеющая волшебным камнем Алатырем. Знаешь такой, слышала?