Толстяк этот был одним из так называемых «квартальных надзирателей». Захватив страну, немцы предложили сложившимся во время войны местным отрядам противовоздушной обороны сотрудничество. Многие согласились, и теперь через них немцы распределяли дополнительные продуктовые карточки, почту из лагерей военнопленных, зимнюю помощь и талоны на суп для нуждающихся. Вместе с этим квартальные надзиратели получали власть и влияние, а взамен должны были оказывать содействие в борьбе с «антисоциальными элементами». И в комплекс мер по этому содействию, конечно, входил осмотр соседской почты.
– Ни в коем случае! – воскликнул толстяк. – Комната наверху закрыта, все как приказали в полиции!
– Давайте только без пыли в глаза. – Дуглас раскрыл папку «Взносы». – Тут убийство расследуется.
– Чертов аристократ, щеголял тут своим пижонским акцентом, раздавал приказы, то не так, это не эдак, мусор вовремя не выброшен… – бубнил толстяк, следуя за Дугласом, как привязанный. – Теперь другие времена. Не для аристократов. Не при этой власти. Правильно ведь?
– Не всякий аристократ нынче до отрыжки объедается яичницей с беконом, сидя в натопленной комнате в одном белье, – заметил Дуглас. – И многим аристократам было бы очень интересно, откуда берется такая роскошь.
– А как не топить-то? Дом пострадал от бомбежки, того и гляди отсыреет и плесенью пойдет.
– Почтальон уже был?
Толстяк открыл ящик комода и поднес к глазам будильник.
– Ожидается с минуты на минуту, – сообщил он не без сарказма.
Дуглас тоже подошел к комоду, взял пачку писем и открыток и стал разглядывать. Все они были адресованы другим людям.
– Я марки собираю, – пояснил толстяк. – Мне соседи отдают. Кстати, могу предложить кой-чего, чтоб согреться.
– Норковую шубу?
Толстяк хохотнул.
– А вам палец в рот не клади!
Он выудил из ящика бутылку рома, с хлопком вынул пробку и щедро плеснул себе в чай, налитый в чашку с надписью «Отель Савой». Заключив, что слова инспектора означали отказ, он убрал бутылку и уселся с блаженным вздохом. Несколько минут спустя в почтовом ящике загремело. Толстяк начал вставать, но Дуглас остановил его, положив тяжелую руку ему на плечо.
– Сидите, надзиратель, – велел он. – На сегодня вам хватит физического труда. Я сам схожу.
В коридоре Дуглас снял с крючка ключ от комнаты наверху и полез за почтой.
Его догадка оказалась верна. Перед тем как Джимми взяли, он успел сбросить конверт с надписью «Фото. Не складывать» в почтовый ящик. Дуглас забрал конверт и пошел наверх. Там, в комнате, где они с Джимми нашли протез в ящике кухонного стола, он немного постоял и раскрыл конверт. Внутри была фотография профессора Фрика и его коллег, а также послание от Джимми, нацарапанное карандашом с обратной стороны объявления о выдаче дополнительных карточек на мыло для работников ключевых отраслей. Таких объявлений было полно в любом почтовом отделении – по чьей-то ошибке их распечатали в огромном количестве, надолго обеспечив половину Лондона бумагой для письма, завертывания покупок и подтирания зада.
Поскольку с завтрашнего дня эта задача перейдет к вам, сообщаю список библиотек и архивов, в которые я успел обратиться по телефону и лично. Как видите, времени я зря не терял, но не сидел на месте и тот или те, кто уничтожал все следы деятельности профессора Фрика и его рабочей группы. Я не нашел ни строчки написанного самим профессором, не нашел и документов, которые бы на него ссылались. Все это из архивов изъято.