— Да так! Никто не готовится, не делает никаких запасов, — явно горячился стражник. — Все живут, как и жили, спокойно, ни в чем себе не отказывая. Ну, наро-од! Уж, коли вы опасаетесь варваров… Ой, извини, друг, если обидел. Не принимай на свой счет, ладно?
Бутурлин махнул рукой:
— Ладно. Как насчет нашей меди?
— Скоро все будет! — с улыбкой заверил капитан. — Вот уедет начальство. Этот чертов генерал-губернатор и его прихвостень из Дерпта.
Да, что и говорить, Дерпт уже был шведским, шведскими стали и Рига, и Ревель, и Нарва, да и вообще — Балтийское (Варяжское) море грозило вот-вот превратиться в шведское озеро. Да что там, грозило, превращалось уже прямо на глазах и очень быстро! Около года назад, в тысяча шестьсот пятьдесят четвертом отреклась от престола шведская королева Кристина, на ее место сел Карл Густав — амбициозный, энергичный… и не такой уж и глупый, как то обычно свойственно молодым. Отбив у Речи Посполитой ту же Ригу, Карл Густав и дальше не собирался давать полякам спуску, наоборот, пытался задружиться с литовцами, жившими с Польшей в одном государстве.
Тяжко приходилось Речи Посполитой, да что там и говорить. И пары лет не прошло после Переяславской рады, после того, как вся Правобережная Украина примкнула к Москве, отпав от Польши, а уже поляки захотели дружить с московитами. Дружить, простив шведов, ибо уже становилось так — или-или. Или Речь Посполитая — или Швеция. И воинское счастье явно клонилось в пользу последней.
Везде — от Балтийского моря до Черного — Швеция! Шведы щемили и Россию, по Столбовскому договору отдавшему много чего. Корела и Орешек-Нотебург, Ивангород и Копорье… В случае чего — не поздоровится ни Новгороду, ни Пскову. Тем более не так уж и давно Новгород был под шведами… и многие его жители тем вполне довольствовались. Очень даже. Ежели б еще его величество налоги уменьшил…
Да еще совсем не оправилась русская земля после Смуты, еще хитрили-мутили бояре, нашептавшие царю-батюшке велеть по всей России принимать медные деньги наравне с серебряными (по той же цене, ага!). Да еще Никон со своей реформою! Люди нищали, все больше и больше становилось недовольных, еще немного — и восстанут людишки, и вот тогда придут щведы…
— Хорошие у вас, русских, мушкеты, — хватанув вторую кружку, признался Фельтског.
Бутурлин покривил губы:
— У нас не мушкеты, Йохан. У нас пищали. Чуть менее мощные, чем мушкет… но лучше, чем аркебуз.
— Пист-чали… С кремневым замком?
— Есть и с кремневым.
— Вот! — капитан стражи наставительно поднял вверх большой палец. — Есть. А у нас — нет. Даже в крепости — нет. Одни фитильные замки. А если дождь, сырость? Да тот же ветер…
— Ветер и кремням помеха… — отмахнулся Никита Петрович. — Крышку с затравочной полки надобно быстро отодвигать. И обратно же — задвигать. Не у всех получается. Сноровка нужна, да. Так что там с медью?
— Говорю же — ждем. Я дам знать. Ты не шатайся покуда — опасно. Вдруг да узнает кто?
— Меня — да узнает? — расхохотался лоцман. — Ты сам-то сразу признал? А уж сейчас… на бородищу мою погляди! Из-за нее уже и девки не любят!
— Ну да, ну да, не любят… То-то ты веер купил! — Йохан кивнул на засунутый за пояс Бутрлина веер и ухмыльнулся.
— Ну, это так… тихвинским своим везу.
— Ага, тихвинским… В теремах тараканов бить!
ebooksa