Власть шпаги

22
18
20
22
24
26
28
30

Никита Петрович не выдержал, расхохотался — рассмешил швед. Да тот и рад — и сам заулыбался, поднял кружку:

— За нас с тобой выпьем, Никита! Ты это… — швед вдруг стал серьезным, как никогда. — Знай. Ежели вдруг меж нашими странами война… я с тобой лично воевать не буду!

— И я с тобой не буду. Чего ради нам воевать?

Герр Антон Байс с Герхардом расположились на углу, рядом, внимательно наблюдая за встречей.

— Я же говорил, что Фельтског приложил руку к побегу этого русского! — скосив глаза, торжествующе заметил «жених».

Байс покивал:

— И значит — его родич, секунд-майор Хольберг. Но свалить его будет непросто, сразу тебе говорю. Слишком уж влиятелен, да и комендант его ценит. Ничего! Побег заключенного — это прямое предательство! Свалим.

— Так, может, пора написать уже на этого Фельтскога хороший донос?

— А, пожалуй, уже и пора, — подумав, покивал щеголь. — Не анонимно, я подпишусь и ты — тоже. Скажем, случайно увидели повешенного… Очень удивились и, как могли, проследили.

— Думаете, капитана сразу же арестуют, герр Байс?

— Арестуют, да. Только писать надо на имя генерал-губернатора Горна, пока тот еще здесь.

Простившись с приятелем, слегка захмелевший Бутурлин направился было к пристани, но почти сразу передумал и, погладив лаковую ручку веера, повернул обратно, в доходный дом. Ниен — маленький город, все близко, и уже очень скоро молодой человек стучался в знакомую дверь.

Отворила горничная. Увидев Никиту, удивленно приподняла бровь:

— А мадам Марго нет. Ушла. Куда — не сказала. Судя по вечернему платью и заказанной карете — отправилась на какой-нибудь бал. Их нынче много.

— Жаль, — искренне огорчился лоцман. — А, впрочем — пусть себе веселится. Вы не могли бы передать… вот это…

Молодой человек протянул горничной веер.

Девушка поклонилась:

— О, да, конечно. Не извольте беспокоиться, господин. Сразу же передам, как только госпожа вернется.

— Ну, вот и славно.

Когда Бутурлин вышел из дома. Байс и Герхард переглянулись.