– Да, но все-таки смерть примиряет…
– А что мне с ней примиряться? Я с ней не ругалась и напраслину на нее не возводила. Во грехе смертном она ушла, самовольно жизнь скончавши, погибель ей вечная, и точка. А мне, грешной, до нее никакого дела нет. Своих грехов хватает.
– Вы желали ей смерти?
– Я? Да я… Да что вы!.. Господи, прости! Нет, конечно! Но и молчать о правде не буду. Поделом ей.
– А вы сами давно в монастыре?
– Лет двадцать уже. В миру была бухгалтером на закрытом предприятии, офицер запаса, пришла к вере в конце восьмидесятых, стала духовной дочерью старца Аввакума в Лавре. Нас много таких у него было, птичек Божиих, желали жития постнического. Вот старец и благословил сюда ехать. Сначала послушницей пару лет была, потом и совсем осталась.
– А где вы были утром перед несчастным случаем?
– На полунощнице молилась, потом отнесла конфет детишкам перед школой. У меня внук погиб пять лет назад, Вера Георгиевна, поэтому стараюсь помогать местным деткам. За душу его подаю, может, смилуется Господь…
3
– Вредная какая старушка эта ваша Авделая! Чем ей так Торнина насолила?
– Фаина подметила как-то, что эта вредная старушка, как вы выразились, в библиотеке запирается и кагор потихоньку попивает. Обличила ее наедине, та в ответ громко нахамила. Мимо случайно проходила игуменья и обо всем догадалась, конечно. Скандал был. Авделае влетело при всех. Очень обиделась, до сих пор считает, что во всем Фаина виновата, хотя та, собственно, не ябедничала, не рассказывала никому…
– А вы об этом ее недуге знали?
– Как не знать? Знала, конечно. Видно же, когда человек под градусом. Но я ее не виню. Уж не я… Понять Авделаю можно: всем проповедует, всех наставляет, а у самой семья некрещеная, внук некрещеным в ДТП погиб. Ей очень больно… Еще сами какими будем, неизвестно. А потом знаете, старики одиноки и обидчивы. Иногда и опасны…
– Простите, можно личный вопрос?
– Да, пожалуйста.
– Не скучно вам так жить?
– Как «так»? – не останавливаясь, улыбнулась монахиня.
– Ну, вдалеке от городов, от людей. Все эти одежды, молитвы, жесткий распорядок дня. На себя времени, наверное, совсем не остается. Жизнь проходит мимо, нет счастья с детьми, в браке…
Вере показалось или по лицу Ермии промелькнула какая-то тень?
– А вы счастливы? – внезапно спросила Ермия по-прежнему спокойным голосом.
ebooksa