Тень Великана. Бегство теней (сборник)

И всегда оставался шанс, что технология у этих чужаков слабее. Возможно, они окажутся дружелюбными. Может, вообще будут их боготворить.

В любом случае было весьма вероятно, по крайней мере с точки зрения Карлотты, что, возможно, у всего человечества появится повод отблагодарить небольшой корабль с экипажем из антонинов – или бобитов, если вспомнить шутку Эндера насчет прозвища отца. Если бы человечество выбирало своих первых послов к новой инопланетной расе, вряд ли оно могло найти кого-то лучше, чем великий воин Джулиан Дельфики и трое его выдающихся детей. Если кто-то из людей и мог сравниться с этими чужаками, то только обреченные гении на маленьком одиноком корабле.

Заодно и Сержант мог бы заняться чем-нибудь полезным, вместо того чтобы замышлять очередной способ убить отца – или того, кого он сегодня считал своим врагом.

Карлотта послала сообщение Эндеру и Сержанту:

ПРИХОДИТЕ. НУЖНО ПОГОВОРИТЬ С ВЕЛИКАНОМ. СЛУЧИЛОСЬ НЕЧТО ВАЖНОЕ.

Затем она скопировала соответствующие карты и отчеты на голотоп отца.

4. Чужак – значит враг

Если бы Цинцинната позвал к себе Великан или Эндер, он, возможно, проигнорировал бы вызов. Но он ничего не имел против Карлотты – ей хватало уважения не отнимать у него зря время. Эндер же и Великан полагали, будто все, чем занимается Сержант, не имеет никакого смысла и потому его можно запросто отвлекать.

Великан всегда спал в грузовом отсеке, но Сержант помнил времена, когда тот заходил в лаборатории и на мостик. Лишь по прошествии примерно года полета Великан слишком вырос, чтобы помещаться даже в коридорах, специально переделанных под его громадное тело. Цинциннат помнил, как ему стало тоскливо, когда Великан превратился в пленника грузового отсека.

В прошлый раз, когда Сержант там был, он мучительно страдал от последствий предательского нападения Эндера. Теперь боль прошла, следы почти исчезли. Эндер вел себя так, как будто вообще ничего не произошло. Вероятно, он уже обо всем забыл, как о некоей досадной мелочи.

Но Цинциннат думал об этом постоянно. Его жгло изнутри от злости и стыда. Ему хотелось как-то избавиться от этой боли, но он не знал как. Нападать на брата или сестру он точно не собирался – подобный путь привел бы к гибели их нового вида до того, как у него появится хоть какой-то шанс выжить. Эндер мог считать гены Цинцинната бесполезными, но тот понимал, что Эндер – лучший из них и именно его гены наиболее важны для передачи следующему поколению. Как бы ни был зол Цинциннат, он никогда не терял голову, если дело касалось чего-то важного.

По просьбе Карлотты Великан подключил свой голотоп к большому голодисплею, на котором она теперь показывала перемещения чужого корабля в системе, к которой они приближались.

Цинциннату не требовалась помощь Карлотты, чтобы перечислить имеющиеся у них варианты.

– Конечно, нужно остановиться и попробовать с ними связаться, – сказал он. – Выбора у нас просто нет. Не можем же мы пролететь мимо потенциальной угрозы, не изучив ее?

Остальные кивнули. Очевидные варианты в столь умном коллективе в обсуждении не нуждались.

– Эндеру вовсе незачем прекращать работу над генетической проблемой, – сказал Великан. – Мы исследуем интересное направление, касающееся инкубационного периода бактерий. Карлотта вполне справится с замедлением, сближением и связью.

Цинциннат, как обычно, пришел в отчаяние. Никто даже не подумал найти занятие и для него. Но Карлотта – да благословит Господь ее душу – сжалилась над ним. Он едва ее не возненавидел – ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то обращал его позор в слова.

– Как насчет Сержанта?

Великан посмотрел на нее как на идиотку:

– Ему предстоит вооружить «Геродот» до зубов, чтобы мы в случае чего могли превратить корабль чужаков в пыль.