– Гм-м?..
– Нет-нет, я просто размышляю вслух. Например, ячейка 79, шифр тридцать-голубой-восемь. Мелкие детали отлично иллюстрируют теорию, не так ли?
– Вы имеете в виду…
– Я ничего не имею в виду. Конечно, если бы наш воображаемый убийца добрался до этого само собой чисто гипотетического оружия и воспользовался им, он был бы весьма догадлив, если бы заранее заготовил посылочный ящик с адресом «Бруклин-порт, бокс 40», сунул туда это… приспособление и, не вызывая подозрений, отправил автоматической почтой. Но все это, понятно, лишь теория… Сожалею, но помочь вам ничем не могу. Гонорар за консультацию – три тысячи кредитов. Чек примет секретарь.
Впоследствии доказать вину было просто невозможно. Прецедент установило судебное решение по делу 875-М, штат Иллинойс против Дапсона.
А на процессе Сандерссон против Сандерссона, который вел судья Даккет и где речь шла о смерти тещи обвиняемого…
– …Вне всякого сомнения, прокурор и уважаемые эксперты-токсикологи должны согласиться, что…
…Буду краток, Ваша честь. Я должен потребовать прекращения дела за недостаточностью улик и доказательством случайности смерти…
До Гэллоуэя так никогда и не дошла вся опасность его нейроружья. Вэннинг же часами просиживал в лаборатории, жадно наблюдая за результатами научных упражнений своего приятеля. Ему уже удалось заполучить там немало столь же полезных вещиц. Вся беда была в том, что Гэллоуэй никак не хотел работать!
Между тем физик, еще раз глотнув мартини, выбрался наконец из-под органа, нетвердой походкой подошел к столу и принялся перебирать обрывки каких-то проводов.
Вэннинг оживился: – Работаешь?
– Да нет, просто складываю их вместе, и, бывает, из этого кое-что получается. Вот только никогда не знаю что. Тсс! – Гэллоуэй бросил провода и вернулся к своему лежбищу. – Черт с ними.
По мнению Вэннинга, Гэллоуэй был странным малым – аморальным и совершенно не приспособленным к этой слишком сложной жизни. Он абсолютно бестолково проводил время и тратил дар божий, чтобы только поразвлечься. Но он творил…
Вэннинг обвел взглядом лабораторию, и его привыкшая к порядку душа содрогнулась при виде этого разгрома. Юрист машинально подобрал валявшийся под ногами халат и поискал глазами крючок, на который его можно было бы приспособить. Конечно же, ничего подобного не нашлось – Гэллоуэй, испытывавший вечную нужду в проводниках, давным-давно отодрал и пустил в дело все, что только было можно…
Несостоявшийся ученый, полузакрыв глаза, набирал на пульте алкогольного органа какую-то адскую смесь и явно не желал отвлекаться ни на что постороннее. Вэннинг, вздохнув, подошел к стоявшему в углу металлическому шкафчику и приоткрыл дверцу. Крючков там тоже не было, и юрист удовольствовался тем, что аккуратно сложил халат и опустил на дно. Вернувшись, он вновь оседлал «Монстра».
– Выпьешь чего-нибудь? – раздался из-под органа голос Гэллоуэя.
Вэннинг покачал головой:
– Завтра у меня слушается дело.
– Ну, это не страшно – тут изрядный запас тиамина. Дрянь, конечно… И вообще мне работается лучше, когда я обкладываю голову надувными подушками.
– Не пробовал.