Мм-м-м, какой голосок!.. Прямо виолончель Пятигорского![25]
Я готов был восхищаться фантазией Красвелла. Но неужели он может сочинить такое целиком из головы? Скорее – рисовал портрет с натуры. Какая-то из его знакомых (мне бы такую знакомую!) всплыла из запасников его памяти, как Майкл О’Фаллин и тот мордатый шоферюга – из моей.
– Лакомый кусочек! – прокомментировал я. – Не забыть бы мне, Красвелл, спросить у тебя потом телефон оригинала!
И тут я повел себя не по-джентльменски (до сих пор об этом жалею!). Я взял и ляпнул:
– Разве вы не знаете, что в этом сезоне мини уже не носят?
Я уставился на ее ножки. Юбка тут же удлинилась до щиколоток, как положено вечернему платью.
Красвелл метнул яростный взор на свою приятельницу – и подол подскочил до колен. Я опять довел его до модной длины. И тут юбка запрыгала вверх-вниз, как взбесившиеся жалюзи: этакое состязание воображений, где полем битвы служила пара превосходных ножек! Зрелище было волнующее – при том, что зеленые глаза Гарор вспыхнули негодованием. Похоже, она чувствовала малоприличную суть происходящего.
Вдруг Красвелл испустил отчаянный вопль, одновременно яростный и жалобный, словно у дюжины горластых младенцев сразу отняли любимые погремушки, – и пикантная сцена исчезла в черном дыму.
Когда дым рассеялся, Красвелл стоял в той же позе, но без меча. Одежда его была прожжена и разорвана, на руках запеклась кровь.
Мне сильно не понравился его взгляд. На этот раз я уж очень больно наступил на любимую мозоль его подсознания.
– Что, не выдержал? – миролюбиво поинтересовался я. – Небось опять пропустил главу? Ты хоть расскажи, что там было. – Почему-то это прозвучало не так небрежно, как мне хотелось бы.
Он ответил резко:
– Мы схвачены и приговорены к смерти, Нельпар. Мы узники Змея, и ничто не может нас спасти, ибо я лишен Меча, а ты – своей волшебной силы. И заключены мы в Яму Зверя, где ничто не оградит нас от его пасти. Это конец, Нельпар! Это конец…
Его пронзительные глаза смотрели на меня не отрываясь. Я сам попытался отвести взгляд – и не смог.
Довел я Красвелла своим кривляньем! Его оскорбленное подсознание собрало все наличные ресурсы и подчинило их одной цели – расправиться со мной. Желание это оставалось неосознанным – он мог и не знать, за что меня ненавидит, – но эффект вышел чертовски сильный.
Впервые с той минуты, как я вломился к нему в мозги, мне пришлось задуматься: а насколько это, в сущности, порядочно?
Я, конечно, желал ему только добра, но… грезы – дело святое.
Сомнения подтачивают уверенность. Где нет уверенности – там открыта дверь страху.
Эта история уже потеряла для меня всякую привлекательность.
ebooksa