– Велико же твое колдовство, о Семилунный! Дьявольские творения Гарор ты ниспроверг творениями собственного разума!
Он уже и это пристроил к своему роману.
– Теперь вперед, о Нельпар, вперед, к Твердыне Змея, что лежит в тысяче локспанов отсюда, за зеленопламенными Равнинами Истака!
– А как насчет Алмаза?
– Алмаза?..
Он, верно, столько сил потратил, приплетая меня к сюжету, что начисто забыл об Алмазе, который должен был повергнуть Змея. Ну я больше и не стал напоминать.
Однако тысяча локспанов по зеленопламенным Равнинам – это меня не вдохновляло, за сколько бы он ни считал свой локспан.
Я сказал:
– Ну что ты все себе усложняешь, Красвелл?
– Имя мое Мултан, – уточнил он с неимоверной гордостью.
– Мултан, Султан… да хоть Бифштекс-с-Луком, если у тебя страсть к такой абракадабре. Придумывай себе хоть десятиэтажные клички, только скажи: почему ты вечно все усложняешь? Надо тебе ехать – для этого есть такси. Трудно свистнуть, что ли?
И я свистнул. Тут же подкатил потрепанный желтый «форд» – словно только что с какой-нибудь нью-йоркской улицы. И мешковатый небритый шофер – копия того угрюмого хмыря, что вез меня сегодня утром.
Вряд ли найдется на свете что-либо прозаичнее нью-йоркского такси с этаким водилой. Лицо Красвелла приобрело цвет равнин Истака, а сами зеленопламенные равнины затряслись, словно в неисправном телевизоре – так он старался загнать это такси в свои фантазии.
– Что за новые чары? Велико твое могущество, Нельпар! Воистину ты…
Он поперхнулся и полез в машину. Бедняга прямо дрожал от усилий удержаться в своей волшебной стране, нелегко ему было – я ведь прямо в нос ему совал реалии нашего здравого, хоть и бесцветного мира.
Мне даже жалко его стало, но жалей-не жалей, а единственный способ вытащить его упирающееся «я» назад в действительность – это дать ему развернуть всю свою фантазию, а потом окатить, как холодной водой, непобедимыми фактами.
Опасная это была мысль – для меня опасная.
Тысяча красвелловских локспанов кончилась кварталов через десять: может, ему просто не терпелось расстаться с несуразным для его мира средством передвижения. Он протянул бронзовую руку над плечом шофера:
– Смотри же – перед тобой оплот Змея!
Оплот подозрительно смахивал на гигантский свадебный торт, выпеченный Сальвадором Дали из ярко-красной пластмассы: десяток ярусов в полмили толщиной каждый, верхние уже нижних – и все это спиралью ввинчивается в желтое небо.
ebooksa