Дункан глубоко вздохнул и включил свои способности ментата, чтобы ответить на вопрос. Не похоже, что этот человек собирается воспользоваться щитом. Это преданный член Гильдии, он скорее умрет, чем станет предателем.
– Это маловероятно, миледи, – ответил Дункан. – Но должно ли убивать его?
– Ты возражаешь? – холодно поинтересовалась Алия. Она оглянулась и посмотрела на следы резни в зале. – Некоторые из моих гвардейцев погибли в спровоцированной им драке.
– Я не хочу участвовать в публичном убийстве, – сказал Дункан.
– Что же ты за человек? – спросила Алия. – Ты готов пожертвовать своей телесной жизнью ради моего спасения, но не соглашаешься с убийством моих врагов.
– Меня лишили зверства, – сказал Дункан.
Она коснулась его щеки.
– Но тебе оставили плоть.
– Не убивайте этого человека, миледи, – взмолился Айдахо. – Я знаю, что это неверное действие.
– Здесь распоряжаюсь я, – сказала она. – Это ты признаешь?
– Да!
– Тогда отойди в сторону.
Неохотно, протестуя каждой мышцей, Дункан повиновался.
Алия обернулась к баку, отрегулировала прицел на ближний бой, взяла на «мушку» бак и нажала на спуск.
В прозрачной стенке бака появилось отверстие диаметром около двух сантиметров. Из него вырвалась струя оранжевого газа и устремилась вверх, увлекаемая восходящим потоком.
В зале резко запахло меланжем.
Алия вернула ружье капитану и взглянула на посла Гильдии. Эдрик Штурман, невредимый, продолжал плавать в баке, устремив полные ненависти глаза на Алию.
Она ждала, не произнося ни слова.
Словно подчиняясь какой-то внешней команде, глаза посла уставились на дыру в стенке бака и на струю вытекавшего из нее оранжевого газа.
– Ты чувствуешь запах специи, Дункан? – спросила Алия.