Нет места под звездами

- Но ведь это гибель для всех нас! Они же уничтожат все, до чего дотянутся.

- Не совсем: наш мир нужен им жизнеспособным, они хотят остаться тут навсегда. Но погибнут очень многие, - его голос понизился почти до шепота: - и я не знаю, как остановить их. Быть может, если я добьюсь победы над Недоре, отдам демонам обещанную плату, они оставят меня и империю в покое, но чем дальше я размышляю над этим, тем больше мне кажется, что время уже упущено. Я должен был сохранять равновесие между мирами, а вместо этого столкнул нас всех в бездну.

56. В тени восточных гор

Прежде Мушараффу не приходилось бывать в сердце военного лагеря, тем более в качестве пусть и почетного, но пленника. Дорога от Дармсуда до предгорий заняла всего три дня, но они показались невольному путешественнику целой жизнью. Еще никогда ему не приходилось убегать из города, скрывая лицо, сидеть в утлой лодчонке, стараясь не сделать лишнего движения и не вывалиться в воду, красться среди тростников, минуя имперскую стражу, смешиваться с толпой нищих оборванцев, терпеливо вышагивая под палящим солнцем босиком, как и все прочие, глотая дорожную пыль, вдыхая вонь давно немытых тел.

Очень хотелось пить, есть или хотя бы просто отдохнуть в тени у дороги, но двое провожатых немилосердно поторапливали его, заставляя идти почти без отдыха. Мушарафф хотел было возмутиться, он считал, что этот безумный маскарад совершенно излишен. Однако уже к обеду на дорогах показались усиленные патрули, а на входе в какую-то деревушку он собственными ушами услышал, как стражники передавали друг другу его имя.

- Пожилой, седовласый, глаза синие, смуглый. Одевается скромно, но одежда из дорогих тканей, а еще у него есть деньги и ценности. Велено схватить и доставить в Дармсуд вместе со всем, что при нем найдут.

В этот момент Мушарафф понял, что совсем не зря его заставили надеть эти обноски, убрать обувь, а волосы еще перед выходом на тракт натерли тростниковым соком, придавшим благородной седине грязный бурый оттенок. Шел бен Рушди налегке, с почти пустой холщовой сумой, все его вещи нес один из воинов. Ему, одетому, как средней руки наемнику, можно было не опасаться излишнего внимания.

До вечера спешили уйти так далеко, как только могли. На ночь останавливаться не стали, купив места в крестьянской телеге, ехавшей на север. С рассветом, утомленные тряской дорогой, добрались-таки до небольшого городка, где и выторговали невзрачных коней. Почти бессонная ночь давала о себе знать, Мушарраф клевал носом в седле. Ход у лошадки был неровный, оттого к вечеру все тело разнылось и отчаянно просило отдыха.

Однако дело было сделано - они оторвались от тревожных вестников, по всей видимости Сиф Йонна не рассчитывал, что беглецам удастся забраться так далеко за столь короткий срок. А, может, он искал их на юге, а не на севере, там, где уже вовсю чувствовалось дыхание близкой войны.

Навстречу всадникам то и дело попадались повозки, груженные разнообразным скарбом - люди бежали от приближающейся беды, оставляя родные дома на произвол судьбы, стремясь спасти хотя бы то, что можно.

Мало кто пробирался теперь в ту же сторону, что и тройка всадников. То и дело глаза натыкались на брошенные крестьянские домики с сиротливо распахнутыми воротами и незакрытыми ставнями, а редкие прохожие из тех, кто охоч до разговоров, подробно рассказывали о недавней битве.

Разгром войска императора вызвал настоящую панику у жителей Золотых Земель, и хотя пока воины Недоре не делали попытки продвинуться дальше, ждать прихода чужаков было слишком рискованно. Разрозненные отряды армии Дари Ширказа Нэму постепенно собирались под рукой Бадра Зойры, однако перекрыть все дороги или тропинки пока не было возможности.

Последним рывком трое путников добрались до развилки тракта. Путь направо уводил к разрушенной крепости Хёртен, левая же дорога устремлялась к Нисса-Шин. Имперская армия выбрала именно это место своей позицией, поэтому беглецы обогнули отряды под ало-золотыми стягами по бездорожью и лишь после заката. Объясняться с Бадром или его дозорными не было желания ни у кого, а уж о том, чью сторону в конфликте с Сифом Йонной займет хранитель юго-восточной границы и думать не хотелось.

Патрулю в черно-синей форме Мушарафф практически обрадовался. Провожатые вернули рабовладельцу сумку и то скромное имущество, что было увезено из Дармсуда, а затем передали заботам стражи, предварительно поведав им обо всех событиях в столице. Свою просьбу о встрече с Хальвардом рабовладелец был вынужден повторить несколько раз самым разным людям, прежде чем его слова пообещали донести до правителя.

Вынужденной задержкой бен Рушди воспользовался, чтобы хотя бы относительно привести себя в порядок. К немалому удивлению он обнаружил себя именно гостем под охраной, а не пленником: ему предоставили и воду для омовения, и горячую еду, и отдельную палатку с чистой постелью. После трех дней пыли, грязи, торопливых перекусов на скорую руку, неуютных ночевок в телеге и сна в полглаза верхом на лошади, даже такие скромные удобства показалось невиданной роскошью.

Однако долгого отдыха не вышло: вскоре его вежливо пригласили к герцогу Недоре. Мушараффа охватило нешуточное волнение. При всем опыте общения со знатными особами предположить, чего следовало ожидать от этой встречи, было сложно.

***

Хальвард со сдержанным интересом выслушал немного путаные объяснения бен Рушди. Гость волновался и казался совершенно искренним, да и словам Малкона, переданным через сопровождающих часом ранее, поверили все: и Ульф, и Йорунн, и сам правитель.

- Я умоляю вас, - Мушарафф прижал руки к сердцу, - как сильно бы ваша душа ни пылала гневом по отношению к императору, пусть ярость ваша не падет на голову его супруги и сына. Уверяю, что сиятельная госпожа и юный Адиль не станут угрозой ни вам, ни жителям Недоре и Миаты. Они - невольные заложники чужих стремлений, и я боюсь, что могут стать жертвой тех, кто много сильнее их, - закончил рабовладелец.

- Не могу что-либо обещать вам, почтенный, - Хальвард казался спокойным и даже слегка задумчивым. - У меня нет привычки поднимать руку на женщин и детей, но и рисковать сейчас своими людьми ради спасения наследника Сабира я не буду. Моей магии нет пути за стены города, в ином случае я бы не стал тянуть так долго. Могу лишь обещать, что если Дармсуд падет, а я останусь жив, то сиятельная госпожа и ее сын окажутся под моей защитой. Если, разумеется, они сами подтвердят готовность принять это покровительство. Даю вам слово.