– Держись рядом, – посоветовал Эртц. Джо-Джим оглушительно свистнул. Сейчас же из-под пола, из-за переборок, с потолка высыпало шесть или восемь мутов. Нарби стало плохо – до него в полной мере дошло, какую он проявил неосмотрительность. Отряд двинулся вверх.
До невесомости они добирались долго – Нарби не умел карабкаться. Постоянное, от палубы к палубе, уменьшение веса отчасти облегчало его усилия, но облегчение тут же компенсировалось приступами тошноты. Вообще-то, как и все рожденные в Корабле, муты и Экипаж, он был худо-бедно приспособлен к низкой силе тяжести и не страдал космической болезнью, но по лестницам и переходам он не лазал с далекого беззаботного детства. К тому моменту, когда они добрались до самой последней палубы Корабля, он окончательно выдохся и едва мог пошевелиться.
Джо-Джим вернул свою команду назад и приказал Бобо позаботиться о Нарби. Тот отмахнулся:
– Я сам.
Стиснув зубы, он заставил тело слушаться. Джо-Джим глянул на него и отменил приказ. Через несколько скользящих прыжков Нарби добрался до последней переборки перед Рубкой. Ему чуть полегчало.
Они не стали задерживаться у Рубки, а, как и планировал Хью, дошли до Капитанского мостика. Путаные объяснения Эртца и восторженная болтовня Хью уже отчасти подготовили Нарби к предстоящему. По дороге Хью успел проникнуться к Нарби почти нежностью: как хорошо, когда кто-то тебя слушает!
Хью вплыл первым, перевернулся в воздухе, ухватился за спинку Капитанского кресла и указал на роскошные звездные россыпи.
– Вот! – выпалил он. – Вот! Посмотри – разве не чудесно?
С бесстрастным лицом Нарби долго и напряженно вглядывался в сверкающий небосвод.
– Замечательно, – признал он наконец, – замечательно. Никогда не видел ничего подобного.
– «Замечательно» – это не то слово, – возразил Хью. – Это восхитительно!
– Ну хорошо – восхитительно, – снизошел Нарби. – Эти маленькие яркие огоньки – это и есть звезды, о которых рассказывали древние?
– Ну да, – ответил Хью, испытывая безотчетное смущение, – только они не маленькие. Они очень большие, огромные, как Корабль. Они просто кажутся маленькими, потому что очень далеко. Видишь вон ту яркую, крупную звезду слева? Она выглядит больше, потому что она ближе. Я
Нарби мельком взглянул на него, потом перевел взгляд на большую звезду.
– Насколько она далеко?
– Пока не знаю. Но я узнаю. В Рубке есть приборы для таких измерений, но я в них еще не совсем разобрался. Но это не важно. Мы доберемся туда!
– Хм?
– Конечно! Завершим Путешествие!
Нарби бесстрастно молчал. У него был осторожный, упорядоченный и в высшей степени логический ум. Он был толковым руководителем, способным принимать мгновенные решения, но по натуре своей предпочитал держать свои мысли по возможности при себе – до тех пор, пока на досуге не обмозгует информацию со всех сторон.
В Рубке он окончательно замкнулся. Он смотрел, слушал, но почти не задавал вопросов. Хью не расстраивался. Рубка была его игрушкой, его радостью, ребенком. Все, что он хотел, – поделиться всем, что его переполняет, с новым слушателем.