Длинная Серебряная Ложка,

— А нужны?

Англичанин оторопело на него уставился.

— Человек ты явно нездешний, небось, заблудился, — рассуждал бандит, обходя вокруг него. — Мож тебе деньги нужны, чтоб домой добраться, или просто проводить куда?

— А то места у нас опасные. Не знаешь, на что нарвешься, — доверительно шепнул белобрысый а третий бандит истово перекрестился и забормотал по-итальянски то ли молитву, то ли заговор от дурного глаза.

— Вы не собираетесь меня грабить? — изумился англичанин.

— Что ты, мил человек, мы уже давно никого грабим, — с тихим торжеством промолвил верзила.

— А все потому, что мы увидели знамя, — вставил белобрысый.

— Мать твою, Густав, ну ты ваще сказанул, придурок! — окрысился на него итальянец. — Не знамя, а зна-ме-ние.

Густав кинулся на приятеля, но верзила вовремя сграбастал его за шиворот и встряхнул как следует.

— Ох и начистил бы я вам обоим рожи, но нельзя, у меня пост, — пробасил он. — Опомнитесь, разве вы забыли, братья, что нам сказали в церкви?

Задира скептически сплюнул.

— Ага, а еще там сказали, что нежити не существует! Вот и верь им после этого.

— Что? — воскликнул Уолтер, вмешиваясь в сию любезную беседу. — Вы что-то видели?

— Видели, и не хухры-мухры, а знамение, — возвестил Марио с интонацией уличного проповедника, призывающего грешников к покаянию. — Когда было мне четыре года, я стибрил у мамки чулки, загнал старьевщику, купил леденцов и нажрался от пуза. Мамка меня, понятное дело, выдрала, а потом сказала — "Нутром чую, скотина ты этакая, быть тебе вором, но ничего, однажды Господь пошлет тебе знамение и станешь ты на путь истинный." И вот, несколько ночей назад, узрел я демоницу, с клыками, когтями, и хвостом.

— Не было у нее хвоста.

— А ты, Кирпич, ей прям под юбку заглядывал?

Верзила отрезвил его затрещиной — нечего думать о таком бесстыдстве.

— Марио совсем заврался, но суть-то в том, что мы увидели нежить. Ну и поняли, что это за грехи наши. Пошли, значит, в церковь, ну того, исповедались.

— Правда, священника пришлось откачивать.

— А я поставил свечку! — сообщил итальянец. — И даже за нее заплатил!