Трудно дождаться утра в такую ночь.
...Так точно. Понимаю. Терций. Разреши доложить, Папия?
— Докладывай, Терций.
«Моему хозяину — здравствовать и радоваться!
Торговые дела наши идут, но без особой спешки. Товар вчера прибыл в Капую, пять повозок. Нарочный, что меня известил, человек бывалый, много лет торговал. Товар он видел, подсчитал и оценил. Кажется, купцы, что с нами дела ведут, и вправду нас не считают себе равными и к сделке нашей всерьез не относятся. Повозки недогруженные, каждую лишь на четыре пятых наполнили. Товар наскоро набрали, какой поблизости был, тот же, что со склада взят, тоже не из лучших. Все говорят, иного не было, весь за море послан.
Так, кажется, мой хозяин! Но шестой повозки нет, хотя нарочный точно знает: велено ей быть. Те, что повозки везут, уверены, что ее просто забыли, не стали грузить, потому как и без нее сторгуемся. Говорят и другое: назнач над повозкой этой старшой и товар набирать отправлен. А вот куда, никто не знает...»
— Квинтилий Басс, Квинтилий Басс... Узнать бы, кто это.
— Не наше это дело, госпожа Папия. Сама говорила: глаза — мы с тобой. Глаза да уши. Чего видим, то и рассказываем, а наши на Везувии пусть сами головы ломают. Ты девка, конечно, боевая, и я тоже жизнь повидать успел, но чего мы в делах военных понимаем? Что есть, то есть: пять неполных когорт, не спешат, народец так себе. А если шестая появится, ее парни лохматого нашего, Публипора Апулийца, враз приметят. Прав Спартак, и ты права: римляне нас не то что за вояк, за людей не считают. Какие уж тут хитрости?
— Нет-нет, Аякс. Мы — глаза, но глаза должны не только смотреть, но и видеть. А мы пока не видим. Ну представь, что ты претор Клавдий Глабр...
— Ага, уже.
— Я не шучу, мой Аякс. Зачем мы ему нужны?
— Не зачем, а где, Папия? На кресте мы ему нужны. Нас на крест, его — в консулы на следующих выборах.
— Да! Ему нужно не просто разогнать толпу разбойников у Везувия, ему нужна победа — настоящая, чтобы и пленные, и кресты. Но он знает: разбойники — люди легкие. Дунет ветер — ищи их по всей Италии. Значит, он постарается, должен постараться. И кроме того... Вообрази, Что ты на арене.
— Катись ты, госпожа Папия, извини на добром слове! То претором себя представь, то на арене... Это ты к чему? А, понял! Заставляют меня драться со слабаком, «ячменником» паршивым? А я...
— Если ты сам «ячменник», то станешь драться с ним в полсилы, одной рукой. Но ты не «ячменник», ты опытный боец.
— А то! Хм-м... Верно, опаска у меня будет. Слабак-то он слабак, а вдруг?
— Претор Клавдий Глабр — тоже опытный боец, пусть Юпитера за бороду не держал. Он просто не сможет воевать одной рукой. Найди мне шестую когорту, Аякс! Найди, это очень важно!
— Ага, найди. В этих паршивых Помпеях только уд глиняный найти легко — и девок срамных... Я тебя еще огорчу — парня того, декуриона Феликса, я тоже не нашел, не вернулся еще, говорят. Эх, мне б два глаза!
— Феликс Помпеян собирает войска, Феликса Помпеяна нет в городе... Найди мне шестую когорту, Аякс. Найди!
«Моему хозяину — здравствовать и радоваться!
ebooksa