Радуга 1

— Да что вы себе позволяете! — взвился главный прокурорский. — Вы, мрази, отдаете себе отчет, чем вы сейчас занимаетесь?

— Скай! Еще кто-нибудь слово поперек скажет — вали к чертовой матери.

— Ол райт, — ответил Скай и повел стволом автомата от Макса до прокурорских.

— Стоп, парни, — быстро проговорил старлей. — Я же за вас.

— Мент с нами, — пожал плечами Харламов. — Ладно. Все равно больше оружия нет. Позвольте. Здесь же должен быть схрон!

Никто не успел никак отреагировать на эти слова, потому что откуда-то вдруг раздался звук, напоминающий эхо от удара кувалдой по дну большой железной бочки. Сразу же справа и чуть сзади развалин чавкнул взрыв, поднявший тучу пыли и каменную крошку.

— Какой, нахрен, схрон! — сквозь зубы проговорил Скай. — Уж по нему из миномета лупить бы не стали.

И он открыл огонь. Харламов поддержал своего товарища. Даже Макс попытался пару раз пукнуть из своего табельного пистолета. А главный прокурорский, зажав уши руками, заорал что-то про конституционный строй, про капитуляцию и даже моральную компенсацию. Его коллега, очень крепко сложенный, просто впал в ступор: открыл рот и смотрел в небо.

Второй взрыв от мины был уже спереди и слева. Макс с горечью констатировал про себя: «Алес. Даже жениться не успел». Федералы одинаково оскалились, словно близнецы, ожесточенно пуляя в разные стороны. Главный прокурорский с перекошенным лицом встал на ноги, размахивая руками, как дирижер. Ухнул третий залп, и Макс вжался в землю под фундаментом, закрыв голову руками и зажмурив глаза.

Взрыв прогремел где-то рядом, но звук его очень отличался от предыдущих двух: он был какой-то глухой, как подводный. Сразу же наступила тишина, стало даже слышно, как что-то ожесточенно кричат друг другу «духи», то ли ругаясь, то ли восторгаясь.

— Ну ни хрена себе! — голос принадлежал Харламову. Макс открыл глаза.

Второй прокурорский, весь окровавленный, так и сидел, воздев очи к небу, его начальника нигде не было. Харламов и Скай сидели каждый в своем секторе и одновременно чесали в затылках. Прямо у ног прокурорского топорщились какие-то доски, пучился брезент и проглядывались стволы. Что характерно, они (стволы) не принадлежали ни деревьям, ни растениям.

— Это же и есть схрон! — обрадовался Харламов. — Чего же они, придурки, по нему палили?

— Вот больше и не палят! — сказал Скай. — Догадались, идиоты. Никто не ранен?

— А где наш товарищ начальник? — прислушиваясь к своим ощущениям, сказал Макс.

— Ушел погулять, — ответил Скай. — Все-таки мы его недооценили. Хоть и сделался гадиной, но, прямо скажем, геройской гадиной. Так, старлей. Что хочешь делай: танцуй перед духами, песни пой, но задержи как можешь. Если мы с Харламовым успеем весь этот арсенал привести в надлежащий боевой вид — у нас появится шанс дождаться наших. Они скоро хватятся, что никто на связь не выходит.

— А стрелять-то можно?

— Только в случае крайней необходимости! — пригрозил пальцем Харламов и бросил Максу свой автомат.

— Эй, чурки! — заорал старлей. — Разговор есть!

30. Майор Макс