— Это так смело — отказать им.
Его вишневые губы кривятся:
— Смело или глупо? Прошлой ночью скончался Брат Эллиот. Они прочили меня на его место. Если я снова откажусь, они наверняка примут меры.
Я холодею. Пророчество Бренны опять оказалось верным.
— Почему ты рассказываешь мне это? — Мой голос звучит как-то придушенно.
Он должен бы знать, что я могу донести на него. Рассказать о реестре, о пистолете, об угрозах в адрес Братьев.
Финн наклоняется и отправляет пистолет обратно за голенище сапога.
— Возможно, чтобы ты поняла, что можешь мне доверять.
Я доверяю. Вернее, хотела бы доверять. Просто поразительно, как сильно мне этого хочется. Странно, ведь Пола я знаю с детства и никогда не была настолько близка к тому, чтобы открыть ему мою тайну.
— Но зачем?
Он выпрямляется.
— Даже Арабелла иногда нуждается в помощи.
Бедный рыцарь, как он заблуждается! Даже если я настолько сойду с ума, чтоб ему довериться, он все равно ничего не сможет для меня сделать. Особенно если для него так важно защитить свою семью.
— Ты… ты уже мне очень помог, — запинаясь, говорю я и снова надеваю капюшон. — Благодарю вас, мистер Беластра.
Какое-то мгновение он изучающе на меня смотрит, словно надеясь прочесть, как одну из своих книг. Хвала небесам, он не задает вопросов, на которые я не могу — и не хочу — отвечать.
— Пожалуйста, Кейт.
9
На следующий день я беру акварельные краски и отправляюсь в сад под тем предлогом, что мне нужно закончить начатый по указанию Елены рисунок.
Почти у меня из-под носа с пронзительным криком взлетает щегол, сердито хлопая крыльями. Прежде чем усесться на дуб по соседству, он делает несколько кругов в воздухе.
Мне тоже хочется на себя накричать.