Вместо этого я иду на звук молотка, что доносится со склона холма. Финн стоит на самой верхней ступеньке лестницы и прибивает потолочную балку. Я окликаю его:
— Мистер Беластра!
Финн испуганно оборачивается, лестница теряет равновесие и начинает крениться в сторону. Я предостерегающе вскрикиваю, но слишком поздно — Финн, беспорядочно молотя руками по воздуху, неловко падает на землю, подвернув лодыжку.
Бросив наземь краски и альбом, я бегу к нему, проклиная свой корсет.
— С тобой все в порядке? — Я присаживаюсь возле него на корточки.
Финн уже сидит, но его лицо под веснушками совсем бледное. Он отворачивается и ругается, как сапожник.
Я ахаю в притворном возмущении:
— Мистер Беластра, я и не подозревала, что вы знаете такие слова!
Он пытается улыбнуться, но вместо этого его лицо искажает гримаса:
— У меня богатый словарный запас.
— Мне позвать Джона? Тебе нужна помощь?
— Сам справлюсь, — пыхтит он. С моего места мне видно, как его шея под воротником краснеет. Оказывается, там у него тоже веснушки.
Удивительно, как их много. Интересно, они везде или только там, куда дотягивается солнце?
— …руку?
Я слишком подавлена, чтобы встретиться с ним глазами.
— Что?
Милый Боженька, с чего это вдруг я думаю о том, каков Финн Беластра без одежды? Наверно, мой ум помутился от волнения.
— Можешь дать мне руку? Помочь мне встать? — спрашивает он.
— О, конечно!
Он хватается за мое плечо и поднимается, разразившись новой серией проклятий. Я тоже встаю, попутно прихватив с пола беседки его пальто.