Дверь за Софией громко захлопнулась.
«Забыть. Забыть, – шептала сама себе София. – Я ведь смогла забыть!»
Она вошла к себе в спальню, повернула ключ в двери, задернула светло-коричневые тяжелые портьеры. Сегодня София не хочет видеть солнечного света. Он больно режет глаза. Заставляет вспоминать.
– Не хочу помнить! – беззвучно вопила София, широко раскрывая рот.
Она не могла крикнуть по-настоящему. Вера может услышать. Не надо пугать Веру. Хотя она, кажется, и так напугана. Из горла Софии вырвался кашляющий писк.
Вера не решалась последовать за матерью. Что происходит? Призрак говорил правду? Мама знает мертвую девочку? Откуда? Почему так испугалась? Неожиданно Вера почувствовала, что перед ней выросла невидимая стена. В ней не найти калитки, не перелезть. В одном только Вера теперь уверена – девочка существовала на самом деле. Мама знала ее. История незнакомки, темная и жуткая…
Вера застывшим взглядом смотрела на одинокий, нелепый на большом столе гостиной торт.
– Она не рассказала тебе, верно?
– Ты не должна появляться сейчас. Светит солнце. Призраки ходят только ночью, – Вера не стала оборачиваться на голос, прозвучавший за спиной.
– Обычные призраки, да.
– А ты что, необычный?
– Я – неуспокоившийся призрак, – пояснила фигура. – Боишься увидеть меня в ярком свете?
– Еще чего!
Вера обернулась. И с трудом сдержала крик. Посреди гостиной в ставшем похожем на воду воздухе плавала утопленница. Ее руки, связанные за спиной, прикреплены к большому камню. Шея вытянута, на ней видны напрягшиеся вены. Рот открыт то ли для крика, то ли для вдоха. Тело дергается, извивается.
– Ты не должна жить, потому что я мертва!
Утопленница прекратила биться, повернула искаженное судорогой лицо к Вере.
– Мама не рассказала ничего! Она предпочла убежать! Подлая! Так же как тогда!
– Замолчи! – закричала Вера. – Кто ты такая? Что тебе нужно от нас? Ты здесь жила? Тебя убили? Ты утонула?
– Я даю тебе сутки. Последние. Узнаешь, кто я, твое счастье. Хотя.
Утопленница улыбнулась синими распухшими губами.