— Итак, чем конкретно я могу помочь? — спросил Барбо.
— Начать частное расследование. Позвольте нам помочь вам разоблачить этого агента — или агентов, — Англер заметил, что его собеседник напрягся, и поспешил успокоить его. — Мистер Барбо, послушайте, мы не заинтересованы в открытом уголовном преследовании «Рэд Маунтин». На деле мы обратились к вам в рамках расследования убийства, и основной наш интерес заключается в том, чтобы обличить потенциального подозреваемого по нашему делу. Определенные шаги в нашем расследовании привели нас к заключению, что этот человек мог поддерживать связь с преступными элементами в вашей компании.
Барбо нахмурился.
— И кто этот подозреваемый?
— Агент ФБР, имя которого в настоящее время я не могу разглашать. Но если вы согласитесь сотрудничать и предоставите мне необходимые внутренние документы «Рэд Маунтин», которые я запрошу, у меня получится привлечь этого агента ФБР к ответственности. И тогда вы наглядно увидите, как ваша фирма избавится от гнилого яблока.
— Агент ФБР, — произнес Барбо, почти про себя. — Интересно, — и он снова взглянул на Англера. — И это все личные данные, которыми вы располагаете? Просто догадки? У вас нет больше никакой информации о личности этого, как вы изволили выразиться, гнилого яблока?
— Нет. Вот почему мы и пришли к вам.
— Понимаю, — Барбо обратился к сержанту Слейду. — А сейчас вы можете застрелить его.
Лейтенант Англер несколько раз моргнул, попытавшись осмыслить совершенно не логичное высказывание, которым Барбо предпочел завершить свою речь. Растерянный, он повернулся к своему напарнику и лицом к лицу столкнулся со служебным пистолетом Слейда. Сержант бесстрастно дважды нажал на курок и выстрелил в голову Англера. Голова лейтенанта откинулась назад, и его тело рухнуло на пол, легкий туман из крови и серого вещества окутывал его еще несколько мгновений.
В этом помещении, стены которого были отделаны звукоизоляционным материалом, выстрелы прозвучали необычно приглушенно. Слейд взглянул на Барбо и убрал пистолет.
— Почему вы позволили ему продолжать так долго? — спросил он.
— Я хотел выяснить, как много ему известно.
— Я и сам мог вам это рассказать.
— Вы все сделали правильно, Лумис. И вы будете вознаграждены соответственно.
— На то и расчет. И даже не думайте урез
— И не думайте, что я не ценю это, мой друг. Тем не менее, сейчас у нас есть несколько неотложных дел, — Барбо подошел к телефону, висевшему рядом с дверью, снял трубку и набрал номер. — Ричард? Это Барбо. Я на «Испытательном Полигоне «Д». У меня здесь полный бардак. Пожалуйста, отправь вниз уборщиков. После собери команду оперативников. Назначь встречу в моем личном зале на час дня. У нас возникла новая задача.
Он повесил трубку и осторожно перешагнул через тело, лежащее в быстро растекающейся луже крови.
— Сержант, — обратился он, — позаботьтесь, чтобы ничто из этого не попало на ваши туфли.
51
Констанс Грин стояла перед большим встроенным книжным шкафом в библиотеке особняка номер 891 по Риверсайд-Драйв. Дом был погружен в замогильную тишину, в очаге умирало пламя, давая приглушенный свет. Тревожные тихие звуки, доносившиеся из спальни наверху, наконец-то, смолкли, однако воцарившаяся тишина не могла прогнать тревогу Констанс. Доктор Стоун настаивал на том, чтобы отправить Пендергаста в больницу, в реанимацию, но Констанс запретила ему это делать. После визита в больницу Женевы ей стало совершенно ясно, что реанимационная палата — не выход. Там Пендергасту не смогут ничем помочь. Разве что, только приблизят его кончину…