Капитан не отвечал, но и не останавливал меня, и я шел вслед за ним, стараясь высказать за короткий промежуток как можно больше:
— …предынсультное! Даже то, в какой позе она сидит, ссутулившись, провоцирует ишемические атаки, вы же усугубляете ее положение истязаниями. В любой момент может случиться обширное поражение тканей мозга, понимаете? Она станет растением или…
Мой лепет прервал серебристый голос Марины, раздающийся из ее угла. Говорила она быстро, невнятно, но сами звуки завораживали.
Приступ! Я попытался обогнать капитана, но в узких проходах лодки это оказалось непросто. Ван Страатен легко прижал меня — в глазах ни осталось ничего от недавней отрешенности:
— Уйдите прочь. Не надо вам слышать это go#ttlich gesang… божье пение. Я подумаю, что вы сказали.
И положил руку на кобуру. Дергаться расхотелось.
— Schneller! — поторопил капитан, а сам быстрыми шагами направился к посту акустика.
Марина сидела где обычно, только безвольно свесив руки и откинув вполоборота голову. Еще более бледная, с закатившимися глазами, посиневшими губами. Жалкая и страшная.
Я попятился, чувствуя себя предателем — и в отношении пациента, и своей профессии, — споткнулся, чуть не упал и побежал, цепляясь за какие-то стойки. За спиной журчащим ручьем изливался божественный речитатив Марины, время от времени становившийся понятным: можно было выделить числа и градусы похоже, обрывки координат.
Голова кружилась, с новой силой замутило. Нестерпимо хотелось позорно забиться в свой угол, закрыть глаза, заткнуть уши и вдыхать не носом, а ртом, как выброшенная на берег рыба… Потеряв ориентацию, я свернул к корме и ввалился в камбузный отсек.
Сидящий за столом Яков поднял голову и улыбнулся — в его бороде копошились белесые черви. Отчего-то это воспринялось почти нормальным.
— Решил, доктор, сам за чаем наведаться? — рассмеялся старпом.
Присмотревшись, я вздохнул с облегчением — червями почудились несколько запутавшихся в волосах тонких вермишелин. Но даже такое открытие не побудило желания почаевничать.
— Спасибо, нет. — Я попытался развернуться.
Не уверен, сильно ли качало лодку на глубине, — меня шатало ощутимо. К тому же ацетоновый запах, пропитавший всю лодку, здесь ощущался сильнее. Лучше передавалась вибрация дизельных моторов, сопровождающаяся металлическим перестуком. Как молотками по наковальням моих перепонок. Я сжал ладонями виски.
— Что там? — встрепенулся Яков, указывая в сторону центрального поста.
Наверное, я выглядел еще хуже, чем обычно.
— Марина…
— Поет? — Старпом захлопнул за мной дверь и вдобавок повернул рычаги кремальерных затворов. — Побудь-ка с нами, доктор, познакомься с командой.
Я послушно уселся на лавку и осмотрелся по сторонам. Глаза уже привыкли к коричневатому полумраку лодки, и я без труда рассмотрел лица на противоположной стороне длинного стола: хмурые, неопрятно бородатые, бледные и отрешенные — команда соответствовала настроению, навеваемому их кораблем. Народу было не много, человек десять — стол явно рассчитывался на большее количество матросов. Кто-то жевал, кто-то перебрасывался в карты, пару человек безразлично мне кивнули. Представить мне команду поименно Яков не удосужился. Он подцепил из тарелки извивающийся комок макарон и продолжил начатую еще до моего прихода беседу:
ebooksa