Итак, как-то два года назад Шерман пригласил меня к себе на чашечку чая. И провались я сейчас под землю, если я не был рад принять это приглашение. Повидаться спустя много лет с любимым преподавателем — что может быть лучше? Но мне следовало тогда отказаться. Что ж, что сделано — то сделано, однако бедняге Шерману уже не поможешь, да и прежнего спокойствия мне больше не вернуть… Знаешь, Харрис, я боюсь однажды попасть в Аркхемскую лечебницу, сойти с ума и умереть, не вернувшись к нормальной умственной деятельности. Честное слово, я боюсь этого больше всего на свете! Похоже, я отвлекся.
В тот вечер я явился к старику в приподнятом настроении, и он, насколько я мог судить по его веселой болтовне, тоже рад был видеть меня. Мы выпили по первой чашке чая, после чего Шерман предложил выпить виски. «Выпей, мой друг, — сказал он. — Выпей, а то ведь на трезвую голову, боюсь, ты испугаешься моих слов и сбежишь от меня». Я согласился выпить и быстро захмелел: давно не употреблял спиртного. И внимательно слушал своего доброго учителя, который говорил о необычных вещах, в который раз приоткрывая незримую дверь пред очередной тайной старой доброй Новой Англии. «Не замечал ли ты, мой друг, что не осталось ни одной крысы в Аркхеме? — спросил он меня. — А что понемногу стали исчезать и кошки? Кэрол Кук давеча жаловалась, что куда-то подевалась ее породистая кошка с пятью котятами, и Дебора Гудмен сетовала на то, что третий день не может дозваться полдюжины бродячих котов, которых она, добрая душа, подкармливает. А не замечал ли ты, что из последнего дома по К.-стрит, бывает, доносятся возня и топот ног, хотя там никто не живет уже более четверти века с тех самых пор, как дурак Парсонс погиб в нем во время своего неудачного эксперимента?»
Шерман задавал мне множество риторических вопросов. Да, я слышал те или иные разрозненные слухи, но, в отличие от старого учителя, не пытался углядеть между множеством странных происшествий хоть какую-то связь. Не попадают ли пропавшие животные каким-нибудь образом в заброшенный дом на К.-стрит, а потом уже не могут из него выбраться? Именно такое предположение высказал Шерман. Я же принял все его слова на веру и даже более — попытался узнать кое-что еще об упомянутом им.
И вот что я выяснил по истечению всего одной недели после нашего чаепития. Оказывается, исчезновение крыс было вызвано отнюдь не надвигающимся звериным мором, как поговаривали одни, не отравлением воды Мискатоника ближайшей фабрикой, как утверждали другие, но целенаправленным отловом их недавно образовавшейся организацией «Нортон и Ко» под руководством молодого биолога Ричарда Нортона и его кузена Кори Бисли. Я попытался связаться с представителями «Нортон и Ко», и мне сообщили, что мистер Ричард Нортон в настоящее время пребывает в Бостоне по делам организации, однако Кори Бисли, как правило, не покидает Аркхем и его обычно можно застать в его шатком домишке на Н.-стрит. Мне злейшим образом соврали! На Н.-стрит Бисли практически невозможно застать, так как почти все свое время — особенно в отсутствие брата — он проводит в пабе. В конце концов, я отыскал его, и Бисли, уже пьяный, несмотря на довольно ранний час, кое-как припомнив события прошедшего месяца, объяснил мне, что отлов крыс — необходимые меры предосторожности, потому как эти вредители — разносчики опаснейших болезней для человека, от тифа — до чумы. Тогда я спросил его, почему же за такое благое дело взялись только сейчас, на что мистер Бисли, поколебавшись, ответил, что отлов крыс оплачивает некая особа, судя по голосу — мужчина, который пожелал остаться неизвестным и даже в «Нортон и Ко» явился облаченным в старый, если не старинный, плащ с капюшоном, скрывающим лицо. Я купил гуляке выпить, надеясь, что это заставит его взболтнуть лишнего, и мои ожидания оправдались. Выпив, Бисли признался, что таинственный незнакомец потребовал, чтобы всех пойманных крыс, которых ни в коем случае нельзя кормить отравой, живьем, в клетках или мешках, или прямо в капканах, следует отправлять за город, где вышеупомянутая особа будет убивать их и уничтожать тела собственноручно. Прихоть заказчика удивила и насторожила Нортона и Бисли, однако — что поделать! — на эти условия пришлось дать согласие: клиент хорошо платил, тогда как молодым предпринимателям позарез нужны были деньги.
Обо всем, что узнал, я сообщил Шерману, а старик в свою очередь поведал мне, как на днях, следя за заброшенным домом на К.-стрит, он увидел входящего в него человека. Кто это был, Шерман наверняка разобрать не смог: и глаза старика не видят так, как прежде, и смерклось к тому времени давно, луна же — не смела показаться из-за тяжелых грозовых туч, и таинственный незнакомец был одет в длинные одежды с капюшоном. Но в чем мой бывший учитель был уверен — так это в том, что этот странный тип тащил за собой большой мешок, в котором что-то шевелилось.
Не усыпил ли я тебя, Харрис, своей трескотней? Подай-ка мне воды. Спасибо. О чем я говорил? Да, в мешке что-то шевелилось. И хорошо, если только крысы да кошки, а не живой человек. Как бы то ни было, слежку мы решили продолжить с целью проникнуть в дом и увидеть все собственными глазами вместо того, чтобы строить бесконечные догадки. За сутки мы подготовили все необходимое: я дал учителю свой пистолет, а сам вооружился довольно тяжелым древком топора; мы отыскали два фонаря и на всякий случай прихватили несколько коробков спичек; кроме того — посчитай нас чудаками — мы составили предсмертные записки прежде, чем отправиться под вечер к дому на К.-стрит. Помню, в своей записке, я говорил о том, что, стало быть, одно мое приключение закончилось плачевно, а посему прошу отца и сестру простить меня за мою преждевременную смерть. И вспоминал всех тех, кому я был благодарен. Я благодарил отца и покойную мать, и сестру, и племянников, и тебя, Харрис.
В восьмом часу мы покинули жилище Шермана и направились к К.-стрит. Мы выбрали укрытие, из которого был виден интересовавший нас дом, и предались длительному ожиданию. Минуты текли медленно, казались часами, я изнывал от скуки, когда вдруг время будто бы ускорило доселе неторопливый шаг и в сердце мое закралось смутное предчувствие, что то, за чем мы пришли в этот вечер, скоро проявит себя. Мое волнение все возрастало. Забеспокоился и Шерман. Мимоходом я подумал, что старику, конечно, не пойдет на пользу любая эмоциональная встряска, а она, без сомнения, будет, если мы не отступим от своей безусловно глупой и небезопасной затеи. Я не успел уделить данной мысли должного внимания, так как Шерман неожиданно ткнул меня в бок и указал трясущейся рукой на заброшенный дом, в дверном проеме коего как раз показалась темная фигура с пустым полотняным мешком в руках, которая торопливо покинула поросший сорняками двор, двинулась в противоположном от нас с Шерманом направлении и вскоре совсем скрылась из виду.
Обождав немного, мы поспешили пробраться в дом. Не следовало и надеяться, что он окажется незапертым, но Шерман — я, право, до сих пор им восхищаюсь — быстро сориентировался и отомкнул незамысловатый замок валявшейся меж кустами амброзии проволокой. Я замер на несколько секунд, прежде чем ступить на порог. Дурное предчувствие вернулось, и я ощущал, как все мое существо холодеет при мысли о том, что нас может ожидать за дверями этого жуткого, воняющего затхлостью и рискующего обвалиться (похоронив нас заживо под своими обломками) дома. Будто прочувствовав мое настроение, Шерман спросил: «Хочешь уйти?» Я твердо ответил: «Нет» — и ступил в темноту.
Да, внутри присутствовал тот же запах затхлости, что и снаружи, но к этому неприятному запаху примешивался другой, гораздо более сильный и омерзительный — запах тухлого мяса, за которым можно было распознать и вонь кошачьей мочи. Мы наскоро осмотрели первый этаж. Повсюду — капли крови и крысиные и кошачьи тела. Впрочем, крови было сравнительно немного; не было ее, похоже, и в иссохших — будто из них высосали все жизненные соки — звериных тельцах, которые к тому же были выпотрошены и более всего напоминали незаконченную работу таксидермиста. О, этот мерзкий склеп, наполненный зловонными полуразложившимися трупами грызунов и их злейших врагов!.. Харрис, ты уверен, что готов дальше слушать мой рассказ?
Мы осмотрели и второй, и третий этаж и обнаружили бесчисленное количество пробирок и колб, алхимических приборов, старинных книг, посвященных алхимическим опытам и анатомическим исследованиям, и много такого, чего мы не опознали, ибо почти все виденные нами предметы были сломаны или разбиты и свалены в беспорядке на пол, будто кто-то в порыве ярости намеревался уничтожить лабораторию Парсонса. Мы долго бродили по дому, и, очевидно, не слышали, как в дом вошел «хозяин». Мы обнаружили его возвращение, когда спустились на первый этаж, не найдя ничего примечательного в этом мрачном и зловонном пристанище неупокоенных крысиных душонок.
Мы застыли на месте при виде существа, сидящего на корточках перед большим мешком, под тканью которого шевелилась, бурлила живая масса. Наше счастье, что существо — ибо сомнительно, что это был человек, — не заметило нашего присутствия. Нам оставалось лишь стоять на месте и созерцать процесс вечернего приема пищи этого ужасного создания, которое как раз запустило руку в мешок и извлекло из него рыжего мохнатого котенка. Мы увидели то, к чему были готовы, однако вынуждены были зажать рты руками, чтобы не закричать от ужаса, когда существо перед нами склонилось над мяукающим и отчаянно царапающимся котенком; мы увидели, как огромные грубые руки подносят маленькое пушистое тельце к на секунду показавшимся из-под капюшона шершавым губам, как затем зубы вгрызаются в шею котенка. Ужасная тварь перед нами не ела животное полностью, она методично высасывала из него кровь, а после, положив свой ужин на отвратно грязный пол, вспорола нечеловечески длинным ногтем живот мертвого котенка и аккуратно, по маленькому кусочку, вытащила и поглотила внутренности. Последними были кишки: их существо намотало на палец, пытаясь извлечь полностью; наконец, ему это удалось, и с «первым блюдом» было покончено.
Не знаю, как держался Шерман, меня же накрыла волна тошноты. Мне стало так дурно, что я невольно сделал шаг назад, но ударился плечом о ручку двери, ведущей в соседнюю комнату. От толчка дверь захлопнулась, произведя немало шума. «Хозяин» вскочил на ноги, когда я уже бежал сломя голову, увлекая за собой учителя. Необходимо было добраться до задней двери или, запутав преследователя в лабиринте собственного дома, вернуться к парадному входу, при этом оба варианта едва ли представлялись возможными: бежать, преодолевая груды разбросанных по полу предметов было бы слишком трудно и при дневном свете, что же говорить про бег в неверном свете фонаря в дрожащей руке Шермана (свой фонарь я выронил, ударившись о дверь)? Проблема заключалась и в том, что мы сами заплутали в коридорах и многочисленных комнатах здания, и никак не могли отыскать кухню. Вместо этого мы, случайно свернув в направлении южного крыла дома, попали в небольшую комнатку, которой не приметили при первом осмотре первого этажа.
Пустая комната, ведущая в подвал, именно в ней и настигла нас тварь. Впрочем, при нас все еще было оружие. Старик Шерман передал мне фонарь, а сам достал пистолет и снял затвор. Шерман направил пистолет на существо в плаще, которое, однако, не испугалось и не отступило. Напротив, тварь сделала шаг вперед, и еще один, она медленно приближалась, зная, что нам некуда бежать, ибо мы находились в углу, равно отдаленном как от выхода из комнаты, так и от входа в подвал, так что пытаться бежать было бы бессмысленно. Можно было нам с Шерманом броситься в разные стороны: тогда имел бы возможность спастись по крайней мере один из нас, однако старый учитель рассудил иначе. Он выстрелил. Шерман выстрелил в грудь существа, когда то подошло слишком близко и в свете фонаря мы смогли разглядеть его лицо. Я довольно хорошо успел разглядеть незнакомца прежде, чем он, зашатавшись, отступил назад, а затем повалился на спину, да так неудачно, что провалился в дверной проем, ведущий в подвал. Мы слышали, как мертвое тело скатилось вниз и тяжело ухнуло на каменный, если судить по звуку удара, пол подвала.
Итак, Харрис, как думаешь, какое лицо прятал «хозяин» заброшенного дома? Нет, это не было лицо животного или невиданного ранее монстра, не было оно и изуродованным. Самое обычное лицо еще довольно молодого мужчины, однако на Шермана оно произвело неизгладимое впечатление. Выстрелив, он уронил пистолет, схватился за голову и долго монотонно повторял: «Парсонс, это было лицо покойного Парсонса!»
Мы покинули мрачный особняк, не забыв выпустить на волю оставшихся кошек. Старик не прекращал повторять: «Это лицо Парсонса», пока я, наконец, не выдержал и спросил: «Но разве он не умер четверть века назад? Даже если бы это был Парсонс, не постарел бы он за это время?», на что старик ответил: «Мы это сейчас выясним». Он не стал заранее посвящать в свой план, так что мне только и оставалось, что волочиться за стариком. Он привел меня к своему дому и, оставив меня за забором, направился к сараю. Через несколько минут он вернулся, неся с собой две лопаты и моток бечевки. Я догадался, что Шерман вздумал раскопать могилу Парсонса, и какой бы отвратительной мне ни казалась эта идея, я не рискнул перечить: видел бы ты, Харрис, безумный взгляд старика — он заставил бы любого содрогнуться! Верно, не пошла ему на пользу эмоциональная встряска, имевшая место этой ночью.
Тем временем мы добрались до кладбища. Свет луны и множества звезд хорошо освещал пространство, так что мы без особого труда нашли могилу Парсонса. Шерман был преисполнен решимости и практически без моей помощи выполнил всю грязную работу так, будто лет на тридцать помолодел. Что руководило тогда его энергичными действиями? Страх? Тяга к раскрытию тайн, обычно свойственная путешественникам? Или внезапно овладевшее им безумие, которое по-прежнему читалось в глазах Шермана? Как бы то ни было, старый учитель быстро справился с раскопкой могилы, затем мы извлекли из ямы гроб.
Гроб оказался слегка поврежденным: одна из его стенок проломилась, и внутрь попало немного земли. Шерман поддел крышку гроба лезвием лопаты и, орудуя сельскохозяйственным инструментом как ломом, открыл гроб. Он смотрел некоторое время на высохшее тело, а мне подумалось, что столь старый труп невозможно будет опознать. Однако мои опасения оказались напрасными: покойный Парсонс страдал полидактилией, и шестой палец на левой руке легко обнаружился. Шерман также добавил: «Он ни за что не желал с ним расставаться», указывая на медальон на груди мертвеца с изображением столь странного существа и в такой необычной, но искусной манере, что я не только не смог соотнести его с чем-либо виденным ранее, но и как следует запомнить. Я же заметил: «Боюсь, он со своим лицом тоже не желал бы расстаться».
Итак, в могиле мы нашли тело Парсонса. Однако в таком случае чье тело гниет третий год в подвале опустевшего дома на К.-стрит? И какие ужасные эксперименты ученого привели к взрыву в лаборатории, не приведшему к пожару, но приведшему Парсонса к последнему пристанищу на Аркхемском кладбище, где и поныне покоится его тело, заново захороненное мною и Шерманом, найденное четверть века назад полностью обгоревшим, но с неизменным странным золотым медальоном на груди? Я так и не вспомнил, что было изображено на том медальоне, и я не стану предпринимать попытки узнать что-либо еще ни об обстоятельствах смерти аркхемского алхимика, ни о существе, что заняло его дом и поглощало кошек и грызунов, уподобившись жуткому упырю из народных преданий; и со всей уверенностью могу сказать, что этого не станет делать и Шерман, ибо Шерман уж два года как сам покоится на Аркхемском кладбище. Мой бедный старый учитель, он мог бы прожить еще несколько счастливых лет, кабы не пережитое им потрясение во время нашего невеселого приключения. В последние дни своей жизни Шерман видел жуткие сны, о которых он говорил мне, приходя в сознание; он постоянно впадал в лихорадочный бред, во время чего стонал и выкрикивал то имя Парсонса, то адрес посещенного нами дома, но чаще — слова, которые невозможно было разобрать с достоверностью, однако кои, безусловно, имели отношение к этой истории.
Что же ты думаешь на сей счет, Харрис? Только не говори, что собираешься пойти взглянуть на тело в том доме. Не стоит тебе этого делать! Это одиозное место, которое… Тебя всегда невозможно было отговорить от всякого рода сумасбродств. Пусть хранит тебя бог.
отмосфера
ebooksa