На что испанец лишь усмехнулся:
— Ха! Мальчик, ты даже не знаешь, как правильно держать его в руке и атаковать им. Боюсь, что ты просто можешь порезаться, к тому же, у тебя есть твоя сабелька, а это оружие достойно настоящего мужчины!
— Наверное, ты намекаешь на себя?!
— Ты прозорлив, как никогда! — продолжая забавляться с клинком, улыбнулся Мартин. После чего подбросил его в воздух, развернулся на месте и, поймав меч за рукоять позади себя, вдруг резко выкинул его вперед и приставил лезвие к горлу молодого дворянина.
Волков ощутил, как холодная и все еще острая сталь оружия коснулась его шеи и, сглотнув, произнес:
— Ну, если ты настаиваешь, старый лис…
Мартин рассмеялся и, опустив меч, по-дружески похлопал Владимира по плечу.
— Не бойся, amigo, ты же знаешь, что роднее тебя у меня никого нет.
— Кто тебя знает, глупый испанец, — хмыкнул Владимир, а затем тоже рассмеялся. — Только вот скажи мне, взяв его в руки, ты тоже ощутил что-то наподобие вспышки в мозгу?
— О чем ты говоришь, волчонок?
— Ладно, не бери в голову. Возможно, мне только показалось.
Мартин пригладил усы, внимательно посмотрел на молодого дворянина, после чего вдруг хмыкнул и, улыбнувшись, сказал:
— Хорошо. Давай лучше обыщем нашего усопшего, может быть, и еще что интересно обнаружим. — Затем он посмотрел на очертания тела, погребенного под пылью веков и перекрестился. — Успокой Santa María[36] его душу! И если ты сейчас смотришь на нас, то отвернись ненадолго, ибо я собираюсь осквернить место последнего упокоения этого воина.
И Мартин де Вилья, со всей запечатленной на его лице набожностью, еще три раза перекрестился после чего, как ни в чем не бывало, принялся очищать тело.
— Не думал, что ты такой религиозный, — усмехнулся Волков.
— А как же иначе, — отозвался испанец. — С такой жизнью, как у меня, под старость лет начинаешь задумываться о том, что может ждать тебя после.
— Ну, ты вроде не так уж и стар. К тому же неплохо сохранился для своих шести десятков.
— Эй! — возмутился испанец. — Мне всего пятьдесят один! Но жизнь все равно штука короткая, а потому начинаешь задумываться о прожитых днях, совершенных прегрешениях и… Так, посвети лучше сюда!
Владимир повиновался и, придвинув факел ближе, увидев работу, проделанную Мартином. Испанец очистил верхнюю часть туловища усопшего, и перед друзьями предстал скелет, закованный в проржавевшие, а кое-где уже изъеденные коррозией, латы. Никакой другой одежды на мертвом не оказалось, видимо та истлела за века. Шлем, скорее всего, был тоже потерян и когда-то белый, а ныне грязный череп с отвисшей челюстью, будто с укоризной взирал на надругателей своей могилы. Но это не остановило Волкова, и он еще ближе придвинул факел; Мартин же провел по нагруднику рукой, смахивая последние следы грязи, и перед друзьями предстали смутные очертания креста.
— Я узнаю этот символ! — вдруг воскликнул Владимир.
ebooksa