Гарик говорил долго. Она слушала. Диктофон записывал. Их прервали как раз в тот момент, когда исповедь его подошла к концу. Громкие голоса за спиной заставили обоих оглянуться. Группа туристов направлялась к озеру. Трое мужчин волокли небольшую резиновую лодку. Две женщины шли следом. Одна из них вела за руку ребенка, мальчика лет трех. Гарик и писательница встали и отодвинулись, пропуская процессию. Зеленая резиновая лодка с шумом плюхнулась на воду. Мальчишка заголосил:
– Мама, хочу плавать!
– Конечно, дорогой. Мама тебе обещала, а разве она тебя когда-нибудь обманывала? Сейчас поплывем вместе с папой на лодочке.
Гарик молча наблюдал, как один из мужчин помог женщине и ребенку забраться в лодку, залез следом и оттолкнулся от берега веслом. Ребенок радостно заверещал и засмеялся. Оставшиеся на настиле переговаривались между собой, шутили. Женщина из группы принялась снимать удаляющуюся лодку на видео, приговаривая:
– День-то какой хороший! Вчера беспрерывно лил дождь, и мы боялись, что сегодня тоже придется сидеть в гостином доме. Но нам повезло. Будто озеро захотело, чтоб мы пришли к нему, и погода наладилась. Это просто чудо!
– Надо же, как люди любят эти озера! – сказала писательница, обращаясь к Гарику. – Даже осенняя непогода их не останавливает. Что-то все-таки в них есть такое, магическое, притягательное.
Интересно, поверила она ему или нет? Может быть, решила, что он все выдумал про черного идола на дне, про волшебное место, куда его вынесло течением Потаенного озера, про светящихся существ и чудодейственный талисман? Ему почему-то было очень важно, чтобы она поверила. Ведь он рассказал ей всю правду, ничего не прибавив и не утаив. И сразу стало легче. Даже головная боль утихла, а звон в ушах доносился, будто издалека и совсем не раздражал. Гарик стоял на краю дощатого настила, подставив лицо солнечным лучам, и наслаждался ощущением жизни. Слушал мерные всплески воды под веслами, шелест камыша, потревоженного ветром, вдыхал запахи озерной воды, травы и листьев. Впервые за последнее время ему было так хорошо.
Вдруг пронзительный женский крик резанул слух. Он встрепенулся, окинул взглядом озеро, и его охватил ужас. Лодка плавала вверх дном далеко от берега, мужчина и женщина барахтались вокруг нее, то скрываясь под водой, то выныривая, и лица у них были безумные.
– Вадик! Где Вадик?! – визжала в панике мать. Отец, вдохнув глоток воздуха, нырнул снова. Компания, стоявшая на настиле, ринулась в воду. Писательница, бормоча «Боже мой!», металась вдоль берега по колено в воде. Не раздумывая, Гарик разбежался и прыгнул как можно дальше. Колючие водоросли вонзились в тело со всех сторон. Он яростно работал руками, делая широкие взмахи, и в течение минуты достиг перевернутой лодки. Нырнул под нее. В мутной воде барахтались тела туристов, заслоняя видимость. Гарик проплыл немного, тщательно осматривая заросшее спутанной растительностью дно. Где-то неподалеку было то место, где однажды он увидел черный столб. Тот был внизу, на глубине, скрытый травяным ковром. Гарик чувствовал, как монстр следит за ним из своего укрытия. Не он ли устроил так, чтобы лодка перевернулась, чтобы забрать жизнь ребенка? Ноги провалились в травяной слой, и Гарик, извиваясь, полез глубже, понимая, что обратно может не выбраться. Но уверенность в том, что ребенок находится именно там, придавала ему сил. В самом деле, вскоре он заметил его. Маленькое тельце, не подающее признаков жизни, было зажато между ветвей какой-то коряги. Вложив все силы, Гарик совершил мощный рывок и дотянулся до мальчика. Его курточка крепко зацепилась за сучок. Гарик сломал его, освободив малыша, и уже собирался подниматься на поверхность, как вдруг услышал голос внизу. Не просто голос – вой.
– Отдай его нам! Положи в дупло, и будешь жить в богатстве. Станешь самым богатым в мире! Весь мир поклонится тебе в ноги! Отдай его нам! Нам! Нам! Ты должен заплатить! Ты должен нам! Нам!
Гарик не был уверен, что действительно слышит это. Может быть, у него начались галлюцинации от недостатка кислорода. Времени почти не осталось. Он рванул вверх, вытолкнул мальчика сквозь прореху в травяном ковре (И откуда она взялась? Ведь ту, что он проделал десять лет назад, давно затянуло). Выбрался сам, встал ногами на переплетение стеблей и изо всех сил толкнул ребенка к поверхности. Расстояние было небольшим, и голова мальчика показалась над водой. Гарик успел заметить, как к нему протянулись чьи-то руки и вытащили наружу. Оставалось сделать последний рывок и выбраться самому. Но сил совсем не осталось. Перед глазами поплыли черные и красные круги и извилистые линии, будто кровавые струи текли по черному дереву. Вдруг он почувствовал, что кто-то тянет его за ноги вниз. Сверху в воду опустилось весло. Оно было так близко, что ему удалось даже задеть его пальцами. Но схватить не получилось. Он начал погружаться на дно. Возникло видение черного идола с распахнутым дуплом. Гарик не мог видеть его, он уже вообще ничего не мог видеть, но отчетливо представлял себе, как тот стоит и ждет, как шевелятся края безобразного отверстия в предвкушении лакомства. А лакомство – это он, Гарик. И через мгновение он будет проглочен.
Но все случилось иначе. Неизвестно откуда появившееся сильное течение толкнуло его в бок и понесло в сторону. Гарику показалось, что со дна донесся разъяренный рев черного идола, следящего за ускользающей добычей. Водный поток закружил Гарика, и вновь он почувствовал, будто попал в гигантский слив. Но вот опять его поднимает вверх. Или он уже умер, и все происходящее – просто агония умирающего мозга? Вскоре солнечный свет брызнул в глаза, а рот жадно вдохнул спасительный глоток воздуха. Гарика крутило на поверхности, словно соринку в водовороте, приближая к краю водоема с каждым очередным кругом. Ноги ткнулись в песок, и, выбравшись на берег, он упал, совершенно обессиленный и потрясенный. Перед ним было уже знакомое ему круглое озеро с огромным кристаллом, возвышающимся в центре полупрозрачной горой в форме цветка-восьмилистника. Отражения солнечных лучей огненными сполохами метались по острым, отполированным водой граням. Он вновь очутился в мистическом месте, только в прошлый раз над озером темнело звездное небо, а теперь сияло белое ослепительное солнце, и оттого все вокруг казалось белым. Гарик посмотрел на свои ладони, они тоже сияли – наверное, от прилипшего к ним песка, состоящего из прозрачных крупинок, отражающих солнечный свет сильнее снега. Где он? Что это за место? Откуда эта красивая музыка, ласкающая слух? И почему вдруг стало так хорошо? Куда делось бесконечное глубокое чувство вины, ноющая боль и жуткое «Мам-м– мон-н», поселившееся в его голове, казалось, навсегда. Ничего этого больше не было. И уже не будет никогда. Гарик пришел в то место, в которое мечтал попасть всю свою жизнь, хотя сам и не понимал этого. Ошиблась Татьяна Моргун, когда сказала, что, ступив на черную дорогу, он не сможет вернуться и пойти по белой, не сможет уйти от черного хозяина, потому что тот не отпустит. Произошло чудо: спотыкаясь и падая на черной дороге, он сумел все-таки убежать от демона. Здесь он в безопасности. Здесь он дома.
Во всем были виноваты деньги, они все это время сбивали его с пути. Он так жаждал их, что сам не заметил, как переступил черту. Превратился в монстра. Так ли они были ему нужны, или он ошибался, желая на самом деле чего-то другого, но не понимая, чего именно? Разве могли они дать ему то, чего так не хватало? Гарик всегда преувеличивал их возможности. Деньги удовлетворяли его материальные потребности, но были не в силах изменить несовершенство этого мира и общества, окружавшего его.
Неподалеку послышался хруст песка. Гарик оглянулся и увидел множество сияющих существ, идущих к нему навстречу. Они были, как люди: голова, руки и ноги. Но лиц нельзя было разглядеть из-за яркого свечения, исходящего от их фигур. Они шли, чтобы встретить его. Он почувствовал, что его давно здесь ждали.
Вдруг он вспомнил писательницу. Жаль, что она не знает, где он сейчас. Наверное, думает, что утонул. Возможно, туристы ныряют в воду до сих пор, разыскивая его тело. Ведь мальчика уже спасли. Откачали. Откуда ему это было известно, он не знал. Но был абсолютно уверен, что ребенок жив. Иначе его бы здесь не было.
Гарик вдруг понял, что писательница напишет о нем книгу. А когда дойдет до конца, то поймет, что он не умер. Ведь она же сказала, что книги даются свыше, словно кто-то посылает в ее голову мысли, которых там раньше не было. И тогда она узнает, в каком волшебном месте он очутился. И напишет об этом.
Гарик представил, как в этот момент писательница на своем смартфоне набирает первое предложение нового мистического романа: «Всю свою сознательную жизнь, начиная с первых осмысленных воспоминаний детского возраста, Гарик мечтал разбогатеть…».
Эпилог
Женщина брела по залитой осенним дождем городской улице, вступая в лужи, потому что они были повсюду. Тротуар превратился в одну длинную лужу, которую не обойти. На душе у нее было тревожно. Недавно она сдавала анализы в клинике и сегодня шла узнать результаты. Исследование на онкологию. В последнее время она чувствовала себя неважно. Она была уже немолода, но и не старая еще. Сын – подросток, его еще вырастить надо, образование дать. А мужа нет. Денег и так не хватает. Болеть ей никак нельзя. Лечение стоит дорого. А если умрет? Кому сын ее нужен?
Она брела, одолеваемая тяжелыми думами и нехорошими предчувствиями. Дул ледяной ветер. Щеки ее онемели, а тело продрогло чуть ли не до костей. Справа тянулись нарядные витрины бутиков и ресторанов, заманивая теплом и уютом, но купить новую одежду ей было не на что, и дорогую изысканную еду она не могла себе позволить. Поэтому она просто шла мимо, скользя взглядом по счастливым лицам людей за стеклами. Зайти погреться было неудобно. А если попросят уйти, так и вовсе можно сгореть от стыда.