Но никакие мысленные усилия представить себя пузырьком воздуха, стремящимся всплыть, не помогали — холодная болотная жижа коснулась щек. Осталось недолго. Несколько минут. Скоро она сгинет в болотной трясине, навеки похороненная неподалеку от Камышовки, где родилась и выросла. Прожорливая Камышовка! Зря Лада надеялась, что покинула ее навсегда, избежав участи, постигшей остальных ее жителей. Вот эта участь и добралась до нее. Так, видно, было на роду написано. И платье «обережное» не спасло.
Холодная тестообразная масса уже щекотала лоб, и Лада зажмурилась, готовая сделать последний вздох. Вдруг кто-то больно вцепился ей в волосы и дернул. Голова ее вынырнула из трясины, и она почувствовала, как ее тянут куда-то. Тело медленно перемещалось в вязкой жиже, но увидеть Лада никого не могла, лишь слышала чье-то сопение сзади. Вскоре ее выволокли на твердую поверхность и отпустили. Она села и огляделась. Рядом уже никого не было, только качался густой камыш.
— Эй! Кто вы? — хрипло крикнула Лада. В ответ крякнула невидимая утка. — Покажитесь! Вы спасли мне жизнь! — Тишина. Лишь звон комаров да вялое лягушачье кваканье. — Ну почему вы прячетесь? — не сдавалась Лада, уже начиная думать, что все это — агония умирающего мозга, и никто ее не спасал. На самом деле она уже захлебнулась в грязи, и вот-вот провалится в небытие. И вдруг до нее донесся шепот — такой слабый, что вначале показался шуршанием тронутого ветром камыша. В этом шуршании послышались отдельные слова.
— Ш-ш-ш… Лада, Лада, Лада, Лада-а-а… — Голос многократно произнес ее имя, постепенно слившись с кваканьем лягушки. Лада молчала, потрясенная. Она узнала голос матери.
— Ш-ш-ш… Кыш-ш-ш… Беги, беги, беги-и-и… — раздалось в камыше.
— Мама? — неуверенно шепнула Лада.
— Кыш-ш…Пропадеш-шь… Беги-беги-беги… — Голос прозвучал отчетливее, и в нем появились угрожающие нотки. Зато теперь Лада была убеждена, что с ней говорит ее мать.
— Мама, где ты? Мама!
— Ш-ш-ш… Кыш-ш-ш… Кыш-кыш-кыш…
Все, других слов больше не было, только тревожное «Кыш-ш» неслось отовсюду из зарослей камыша, окружавших ее.
Лада встала, чувствуя, как предательски дрожат ноги — то ли после перенесенного шока в болоте, то ли после долгой пробежки перед этим. Тревога росла в ней с каждой секундой, хотелось мчаться прочь из этого странного места, но вот только еще бы знать, куда. Можно запросто снова угодить в зыбкую бездонную лужу или провалиться в трясину, скрытую в траве.
Порыв ветра налетел неожиданно, пригнув к земле стебли камыша перед ней. Лада решила, что это может быть знак, и сделала осторожный шаг, надавила ногой на землю и перенесла на нее вес, лишь убедившись, что не провалится. Раздвигая жесткие листья и упругие стебли, она пошла вперед. Спиной она чувствовала чей-то недобрый взгляд — чужой, не материнский. Страх стал расти у нее внутри, растекаясь по жилам холодным огнем. Подгоняемая им, точно ударом хлыста, Лада ускорила темп и, выбравшись из зарослей, припустила бегом. В сгущающихся сумерках белели березы, к ним она и направилась в надежде на то, что деревья в болоте не растут и у подножия одной из них можно будет присесть и перевести дух. Яростные порывы ветра, прежде пригнувшие перед ней камыш, теперь подгоняли ее, будто помогая бежать быстрее. Похоже, ветер был на ее стороне. Вдруг без всякого предупреждения хлынул ливень, неожиданный и мощный. Холодные струи нещадно хлестали ее, но Лада была даже рада — они смыли с нее болотную грязь и ошметки водорослей. Зато вымокла трава, и сидеть на ней было бы холодно и сыро. К счастью, на глаза попалась береза, ствол которой у корня изгибался почти параллельно земле, образуя своеобразное ложе, и лишь потом поднимался вверх, а густые ветви, нависавшие сверху, создавали подобие балдахина и почти не пропускали дождь. Это было настоящее природное чудо! Лада забралась с ногами на березовый ствол, улеглась, вытянувшись вдоль него, и позволила себе, наконец, расслабиться. Лежать было на удивление удобно: все неровности точно повторяли форму ее тела, будто эта береза выросла здесь специально для нее и как раз для такого случая. Лада в изнеможении закрыла глаза и вскоре уснула под мерный шелест листвы, вздрагивающей от дождевых капель. Всю ночь во сне она бежала по лесу, преследуемая полчищами хохочущих и визжащих невидимых тварей до тех пор, пока рассвет не потеснил чернильную тьму, и с первыми лучами утреннего солнца Лада открыла глаза.
Перед ней стояла незнакомая девушка и с интересом разглядывала ее. Вполне обычная девушка, если бы не странного вида зеленые волосы, обрамляющие лицо и струящиеся по плечам до самого пояса, в которых трепетала листва и качались на ветру цветочные бутоны. От нее исходил странный позвякивающий звук, и, присмотревшись, Лада с удивлением заметила, что платье незнакомки расшито маленькими серебряными колокольчиками, опоясывающими гирляндами ее стройное, как молодая березка, тело. Вокруг нее трепетали сотни ярких пестрых бабочек, подлетая так близко, что касались крылышками ее лица. Они садились на цветы, растущие из волос, и совсем ее не боялись, возможно, принимая ее голову за обычную лужайку.
— Наконец-то я тебя нашла! — произнесла девушка звонким голосом и улыбнулась, протягивая руку. — Вставай! Тебе надо спешить.
Лада коснулась ее ладони, но не ощутила прикосновения, будто пыталась потрогать мираж или тень, однако почувствовала, как неведомая сила увлекла ее вперед, помогая подняться с дерева. Теперь они стояли лицом к лицу, примерно одного роста и возраста. Лада увидела в ее огромных светло-голубых глазах свое отражение. В следующее мгновение она обнаружила, что вся девушка немного прозрачная — очертания леса проступали сквозь нее.
«Сон продолжается», — поняла Лада. С ней такое бывало, когда казалось, что проснулась, а на самом деле попадала в другой сон.
— Ты узнала меня? — спросила девушка.
— Конечно. Ты — богиня красоты, любви и счастья по имени Лада, — ответила она, подыгрывая своему сну.
— И я тебя узнала. Тебя назвал в мою честь твой отец, потому что увидел в тебе божественный свет. Ты родилась, чтобы остановить зло, пожирающее эти края. Ты сможешь изгнать Чернобога.
— Чернобога? Кто это? — удивилась Лада.
ebooksa