— Куда поплывем? — шепчет Джин.
Нужно выбирать. Куда поплывем? Нужно принять решение. Но где проходят каналы? Куда ведет каждый? Который лучше? Безопаснее? Имеет ли смысл каждое из этих слов в нынешнем мире?
— Сюда, — говорю я, указывая направо.
И мы меняем курс. Только позже мне пришло на ум, что именно тот поворот направо в первую очередь и навлек на нас беду.
Время идет. Я не смотрю на часы — с тех пор, как упала бомба. Есть ли теперь в этом смысл?
Один из детей взвизгивает.
— Что такое? — громко спрашиваю я, стараясь скрыть подступающую панику.
Это один из мальчиков, из самых младших.
— Человек, — кричит он в ответ. — Человек в воде.
Я пускаю луч фонарика по черной глади:
— Там никого нет.
— Он был там, мистер Форрестер, сэр. Был.
— Как он выглядел?
Утонувший шахтер? Но тело не может так долго не разлагаться. Скорее всего, от него остались бы только кости.
— Белый, — хнычет мальчик. — Белый.
Холодок ползет у меня по спине — не только потому, что мы так глубоко внизу. У мальчика галлюцинации.
И кто его обвинит? Как ни странно, не я. Засну ли я? Увижу ли сны? Боже, прошу, избавь меня от них.
— Плывем дальше, — говорю я.
Мы пробирались через руины школы. Подошли к тому, что осталось от мистера Раттлера.
Я сказал детям: