Девушка фыркнула.
– Нам не привыкать. Я-то знаю про фейковые новости. А если это правда? Всегда надо говорить об осси всё, что может им помешать.
– Ладно, давай сделаем так, – Билл ухватил её за талию, и притянул к себе. – Ты скажешься больной, посидишь пятого дома, а если ничего не случится – выйдешь шестого на работу. Скажешь, что почувствовала себя плохо, но быстро выздоровела.
– Договорились, – Лута чувствовала, как ей в живот упирается твёрдый бугор на джинсах бойфренда, набухший от близкого контакта с её телом. Она запустила руки ему в штаны. – Думаю, ты можешь отложить свой отъезд на полчасика.
Пятого января никакие осси ничего не испытывали. Зато Лута испытала сверхъестественный ужас, когда услышала стрельбу на улицах, а потом, обмирая, смотрела на казнь в прямом эфире. И тут ей позвонила Магрит Рисвик из муниципалитета.
– Вы где? – отрывисто спросила она. – Дома? Видели, что происходит? Езжайте в телекомпанию и берите дела в свои руки. Там все обосрались. Вас никто не тронет, обещаю. Эти, – выделила она голосом, – скоро уйдут. Работайте, снимайте, показывайте миру. Иначе вашу работу сделают без вас.
Лута посидела, собралась с духом, и поехала. И правда – ей даже удалось спасти от чёрных нескольких сотрудников: троих мужчин собирались расстрелять, а с двумя девчонками – позабавиться, и тоже убить. Когда молодая журналистка встала на их защиту, один бородач позвонил куда-то, оглядел Луту с ног до головы, рявкнул своим бойцам, и они просто ушли. А потом покинули здание, и телекомпания не пострадала при штурме города войсками. А потом совет директоров назначил её шеф-редактором отдела новостей.
2
Сразу за посёлком сгоревший этнопарк чернел остатками норвегских домиков посреди белого снежного поля. Торчали обугленные брёвна и балки – всё, что уцелело после короткого боя калифатчиков с регулярной армией.
Колонна из двух машин проехала немного дальше, туда, где дорога уходила к ферме Торссона, а вдоль неё тянулось каменистое поле, обрамлённое деревьями. Из стоявших поодаль корпусов бывшей лесопилки один сгорел, и семьи из него переехали в уцелевший. Многие переселенцы вступили в ряды калифата и погибли во время боёв с армией и полицией, оставшиеся в живых сейчас ждали суда.
По неглубокому снегу, покрывавшему поле, тянулись колеи от проехавших машин. В дальнем его конце, у леса, копошились людские фигурки в жёлто-полосатых полицейских жилетах и рабочих комбинезонах. Маленький экскаватор осторожно ковырял землю ковшом.
– Давай туда, – скомандовала Лута.
– Фургон не пройдёт, – оглянулся Мадс.
– Пусть тогда ждут здесь.
Лута открыла окно, и высунулась наружу:
– Ждите здесь! – крикнула она съёмочной группе. Рагнар, бывший за рулем, показал «ОК» из сложенных колечком пальцев.
«Вольво» остановился у натянутой поперёк колеи полицейской ленты. Лута поспешила к комиссару Лекке – он курил у края ямы.
– Господин комиссар. Что тут, покажете?
– Госпожа Лайнен, – хмуро отозвался полицейский. – Да вот, всё перед вами.
В неглубокой яме среди комков липкой сырой земли ковырялись два эксперта. В жёлтых комбинезонах, уже запачканных грязью, они стояли на коленях и осторожно очищали от земли какие-то глиняные черепки. Их принимали и складывали в полиэтиленовые пакеты трое молодых полицейских.
ebooksa