Собрание птиц

– Жизнь Ле Бурже была далеко не шикарной, – продолжила мисс Шилоклювка. – Старина Боб был необразованным наемным работником на какой-то ферме. Он даже говорить едва умел, бормотал что-то неразборчивое. Большинство считали его одержимым, идиотом или тем и другим одновременно. Но иногда этот деревенский дурачок начинал трястись, словно в него ударила молния, и говорил звучными, правильными стихотворными импровизациями. Это было само по себе поразительно, но когда окружающие заметили, что его стихи похожи на предсказания – некоторые даже сбывались, – он стал знаменитостью, и люди начали записывать то, что он говорит.

– Должно быть, они решили, что он что-то вроде ангела, – сказала Нур.

– Скорее, вроде дьявола, – возразила мисс Шилоклювка. – Его бросили живьем в кипящее масло – такова была кара за ворожбу. Но он выбрался из котла целым и невредимым. В другой раз его повесили, но он притворился мертвым, а потом сбежал прямо с виселицы. Разумеется, он был странным – это одна из самых замечательных фигур в нашей истории. – Она слегка повернула голову и произнесла, ни к кому конкретно не обращаясь: – Кто-нибудь при желании может написать о нем отличную курсовую работу! – Потом снова взглянула на нас. – «Апокрифон Боба» – это сборник его изречений, записанный самыми разными лицами, которые случайно оказывались поблизости.

– А что насчет Пророчества Семи? – спросил я.

– Пророчество Семи появляется в нескольких переводах текста. По-видимому, в момент его произнесения Боба слушали люди из разных стран, и каждый записал стихи на своем родном языке. Между ними существуют некоторые разночтения, и наиболее известная версия пророчества – это в лучшем случае гипотеза, обоснованное предположение. Результат совмещения нескольких версий, переведенный на английский язык. К счастью, моя лучшая ученица говорит на большинстве древних языков и сейчас трудится изо всех сил, пытаясь разгадать загадку Боба.

Вперед выступила элегантная молодая женщина, сжимавшая в руках записную книжку. У нее были пышные волнистые волосы, уложенные в виде двух «крыльев», темная кожа; глаза ее светились умом и проницательностью.

– Это Франческа, – представила девушку мисс Шилоклювка, – и если она сдаст экзамены в конце семестра, а я полагаю, что так и будет, она получит титул «мисс Выпь» и станет нашей самой молодой имбриной.

Лицо мисс Шилоклювки просияло от гордости. Франческа скромно улыбнулась.

– Начинайте, дорогая.

Франческа открыла записную книжку.

– Пророчеству Семи примерно четыреста лет, – заговорила она, – но оно начинается с описания современных нам реалий. Вот, например…

Послушайте слово, короткий рассказ,О том, что в грядущем ожидает всех нас.Когда будут люди, как птицы, летать,Не вол и не плуг будут поле пахать,Как молния, быстрей стрелы,Мысль облетит вокруг земли.Когда созданья мерзкой тьмыНачнут охоту за детьми,Имбрины оставят заботу о нас…

Она умолкла и взглянула на нас поверх очков.

– В общем, вы понимаете. – Она перевернула несколько страниц. – Далее еще несколько стихов в том же духе, а потом:

Когда стены тюрем рассыплются в пыль,Пророчества обратятся в быль,Предатели вызовут короля,Восстанут старейшины ото сна,Кровавая бойня нам суждена.

Мне показалось, что в комнате вдруг стало холодно, пламя свечей заколебалось и потускнело. Франческа подняла взгляд от своих записей.

– Затем описана какая-то война.

Нигде не будет спасенья, увы,Весь мир потонет в грязи и крови,Трупный смрад затянет поля,Лишится травы и деревьев земля.

– Спасибо, Франческа, – перебила ее мисс Шилоклювка. – Думаю, все понятно. – Она обернулась ко мне и моим друзьям. – Как видите, старина Боб был склонен к излишней драматизации.

– Неужели имбрин ждет поражение? – спросила Эмма. – И мир между странными долго не продержится?

В огромной комнате внезапно стало очень тихо: все имбрины-ученицы прекратили шуршать страницами и подняли головы.

– Ничего подобного, – сердито произнесла мисс Шилоклювка. – Дайте мне посмотреть. – Франческа подала ей книжку, и мисс Шилоклювка начала поспешно перелистывать страницы. – В целом, перевод довольно двусмысленный… Например, здесь не обязательно говорится о войне между кланами странных. Придется вам впредь приносить мне свои работы на проверку, Фрэнни.

– Разумеется, мэм, – покорно кивнула Франческа. – Возможно, я допустила ошибку при транслитерации с латыни, венгерского или древнего странного языка…