– Привет, незнакомец. Тебя подвезти? – иронично улыбается Рамона.
– Поехали отсюда, – ворчу я, хлопнувшись на кожаное пассажирское сиденье и мрачно глядя на пальмы.
Она медленно возвращается на трассу, и примерно пять минут мы едем молча.
– Ты там мог погибнуть, – тихо говорит Рамона. – Что тебе в голову взбрело?
Я считаю пролетающие мимо пальмы. На пятидесятой позволяю себе открыть рот:
– Хотел проверить одну догадку.
Не сводя глаз с дороги, Рамона протягивает руку и сдавливает мою левую ногу.
– Я не хочу, чтобы ты погиб, – ровно и слишком сдержанно говорит она.
Я сосредотачиваюсь на ней совершенно неописуемым образом, чувствую то, что нас связывает. Связь глубокая и широкая, как река, невидимая и текучая, в ней можно утонуть. И в этом потоке я чувствую больше, чем хотел. Внимание Рамоны сосредоточено на дороге, но ее переполняют эмоции. Горе, злость на меня, что я такой дурак, тревога, ревность. Ревность?
– Не знал, что тебе не все равно, – говорю я вслух.
– Не в тебе дело. Если тебя убьют, что будет со мной?
Она хочет, чтобы это прозвучало цинично и эгоистично, но я чувствую в ее мыслях привкус беспокойства и смятения, который липнет к каждому ее слову.
– Что-то большое затевается на этом острове. – Я тактично меняю тему, прежде чем мы выйдем в неизведанные воды. – Подручные Биллингтона разослали наблюдателей. Чаек, которыми управляют… откуда-то. А потом я столкнулся с Марком. Судя по состоянию моих защитных заклятий, все трупы на этом чертовом острове должны уже шевелиться – почему только они не закрыли намертво все кладбища? И зачем им одинокие туристки?
– Возможно, это не главный проект Биллингтона. – Рамона говорит неуверенно, но я чувствую, что она знает больше, чем хочет показать. – Может быть, его люди занимаются этим без его ведома. Или тут что-то более неочевидное.
– Да ладно! Думаешь, если его матросы будут похищать одиноких женщин, он не узнает?
Рамона поворачивает голову, чтобы поймать мой взгляд:
– Я думаю, ты сильно недооцениваешь масштабы его плана.
– Так почему ты мне о нем не рассказываешь? – возмущаюсь я.
– Потому что… – Она прикусывает язык. – Слушай. Чудесная погода. Давай прогуляемся, а?