«Халтурин», — шепнул ему на ухо Вознесенский. Озабоченное лицо молодого человека озарилось улыбкой, глаза засветились радостью. Он протянул Степану руку и, не отпуская ее, повел гостя в комнату.
— Там, у меня, разденетесь.
Степан снял пальто и сел рядом с молодым человеком на диван. Тот снова взял его руку в свою.
— Спасибо, спасибо, что пришли, Степан Николаевич. Много наслышан о вас, я — Квятковский!
— Очень рад! — сказал Степан, растроганный столь дружеским приемом по существу незнакомого ему человека, о котором он лишь слышал от землевольцев.
— Мне очень много рассказывал о вас Пресняков, — продолжал Квятковский, — он влюблен в вас.
— Да ведь Андрей, слышно, за границей?
— Когда бежал из тюрьмы, был переправлен за границу. А теперь вернулся в Петербург и снова с нами.
— Я рад был бы встретиться с ним.
— Это устроим… Слышал, ваш союз сильно пострадал после выстрела Соловьева?
— Да, пересажали многих. У нас ведь почти все пропагандисты были легальные, работали на заводах. Полиции ничего не стоило их замести.
— Да, я слышал… Жалею. Но скоро сотни замученных и сосланных на каторгу революционеров будут отомщены. Исполнительный комитет «Народной воли» принял решение — казнить тирана! И он будет казнен!
— Что же это даст? — спокойно спросил Степан.
— Это принесет народу политическую свободу. Сосланные революционеры вернутся обратно. Нам с вами не придется жить под чужими фамилиями. Мы сможем свободно говорить то, что думаем. Издавать свои газеты и журналы. Ваш рабочий союз будет открыто бороться за свои идеалы.
— Вы считаете, что убийство царя приведет к демократии?
— Не убийство, а казнь! Святая казнь тирана и деспота — во имя освобождения народа! Перепуганные этой казнью, царедворцы и наследники не смогут удержать власти — ее захватит поднятый нами народ. В России свершится революция.
— Чтобы удержать власть, нужна могучая сила. Нужна партия, которая бы сумела стать во главе революции.
— Правильно! И такая партия есть. Это — «Народная воля»!
Квятковский говорил с жаром, с верой в свои слова, Халтурин не стал ему возражать, хотя и не был уверен, что «Народная воля» представляет грозную силу.
Квятковский, видимо, по выражению его лица угадал мысли Степана.
ebooksa