Ворон Теней сидел на прежнем месте, безмятежно-спокойный и сосредоточенный. Ворон Ург ждал неустанно, вдруг осознал Ул! И смущённо поклонился, здороваясь и признавая: он заставил себя слишком долго ждать.
— Нашёл ответ, — отметил Ворон без тени раздражения или сомнения.
— Я бы не рискнул так рано лезть в правку высшей карты, но у меня нет другого выхода. Нужна помощь. Я понимаю, что это может создать осложнения, но я готов рискнуть.
— Ты подрос, — губы Ворона наметили улыбку. — Весь в маму. Сила ничего не решает, только свет души… так она сказала однажды.
Ул ощутил толчок в сердце и движение тепла вверх, и жар в голове. Он и не смел рассчитывать на такой подарок: привет от мамы! Жива, уже немало. Ург бы не солгал. Он не таков… Ул прошептал смущённую благодарность, склонился, сосредоточенно осмотрелся, возвращая себе покой. Тронул край карты с закрытыми вратами — карты Привратника, связывающей Ворона и связанной с ним.
— Теперь вижу иначе, полнее, — шепнул Ул. — Это не карта, а картина. Она живая, её рисовали не для иерархии. В изначальном рисунке был отражен кусочек твоей души, высвеченный мастером. Настоящий, потому он и держит тебя, ведь он — часть тебя. Его нельзя стереть или разрушить. Можно лишь расширить и дополнить, тем самым освободив. А его наоборот, ограничили и втиснули в рамку. Так я думаю и чувствую.
Ул добыл грифель — сколько носил при себе, лишь изредка делая ничтожные наброски на стенах коридоров и комнат Турвры… Лица больных, глаза детей, руки попечителя… Когда старый считает нормы пищи, делается особенно жалок — и в то же время странно всемогущ, ведь еды каждый раз хватает! В обрез, а хватает. А еще Ул несколько раз пробовал нарисовать ту снежинку… Взгляд из мира Осэа. Взгляд, который, кажется, и теперь изредка дотрагивался до души и умалял усталость Невесомый, но с некоторых пор важный и даже — родной.
Грифель лёг боком и заскользил по полю, заполняя в том числе и всю карту иерархии, богато даруя фону тёмные тона. Пальцы Ула подправили их, наметили танцующий ритм бликов, неуловимых движений и вздохов полумрака. Сквозь загадку тьмы легла почти незримая тропка. Угольно-черным нарисовался силуэт идущего. Мощная фигура, птичья маленькая голова под капюшоном. Посох в левой руке… тенью реет выше невидимый ворон, прорисованный черным по чёрному. Вдали тонко, неярко, намечается свет. Совсем немного его, одна капля…
Ул выдохнул, хватанул горящими лёгкими воздуха, лишь теперь заметив: всё время работы он не дышал! Он был там, на тропе, во мраке, где нельзя дышать, если ты — не Ворон Теней. Особенный вервр, который, кажется, и не совсем вервр. Не зря его поймали и заперли здесь, подальше от любых миров, игр и иерархий. Ул нащупал основу нового рисунка — карту, рывком выдрал из камня…
— Вторжение, — обречённо взревел Ворон. Осёкся и сник.
Карта с запертыми наглухо вратами не вырвалась из свежего рисунка и не разрушила его. Воистину стала с ним — цельной. Тропа, силуэт и птица, чёрная на чёрном, незримая, но очень живая… всё медленно пропало за вратами, потому что они — грань.
— Не знаю, но чую, — сползая на ледяной камень, выдохнул Ул. — Ты весь — тайна. Больше, чем даже сама Осэа.
— Неплохой ответ, — Ворон поддел карту и пристроил себе на руку выше локтя. Рисунок врат врос, делаясь татуировкой. — Толковая работа. Я вспомнил. Врата — мой знак, я сам так понял однажды. Врата меж живым и мёртвым, явным и тайным, допустимым и запретным… Сиу!
Ворон расхохотался, и море камня всколыхнулось, расплескалось брызгами огня, вздыбилось… Из недр холодного, серого покоя вырвалось огненное многоцветье. Расправило крылья, встряхнулось, танцуя на гибких журавлиных ногах, расправляя радужный хохолок.
— Мой полдень, Сиу, — трогая грациозный изгиб птичьей шеи, улыбнулся Ург, и его тёмное лицо смягчилось. — Мы снова вместе и снова свободны.
— Ты поможешь? — робко уточнил Ул.
— Сильных просить опасно, будет расплата, такова судьба… Да, я помогу в той просьбе, с которой ты пришёл, но именно поэтому не смогу всматриваться в иное дело, которое тебе предстоит. Я не спасу тебя от быстрого и спорного решения, такова расплата. Я не пройду за тебя твой путь, наследник. И не пройду его рядом с тобой. Пойми. В точности так Шэд не смеет помочь своему вервру, хотя жаждет снова быть с ним соединенным. Две стороны силы должны быть равны. Шэд могуч… Его вервр не может быть слабее, иначе он выгорит. По той же причине Сиу не вмешивалась и ждала моего пробуждения. Она — яростный свет. Прежний раб карты не снес бы подобного. Не согласиться на меньшее — значит, совершить благо, а не впустить зло.
— Я понимаю. Честно. Больно, но я понимаю.
— Понимаешь, не внёс обязательств в рисунок… Я благодарен за полноту свободы, но предупреждаю, для тебя это будет сложно.
— Тяжело слушать мудрых и древних. Ум кипит, а догадок — крохи, — горько усмехнулся Ул. — Идём?
ebooksa