— Я способна сколько-то надёжно ответить на вопрос о людях, только о них, — Лия исполнила вежливый полупоклон и начала разгонять платье. — Приятного дня, сановный граф.
— О, не сомневайтесь, — прошелестел Альвир, отступая к стене.
Лия жестом приблизила секретаря. От кареты он следовал за своей нобой на удалении, не мешая беседе. Секретарь был новый, прежний отравился и отбыл на лечение еще зимой. Тогда и стало ясно, что год не обещает покоя.
— Передайте мужу, — Незримое острие угрозы в спине так и болело, так и кололо… едва удавалось идти, не сгибаясь. Лия указала секретарю на край крохотного конверта, чуть выступающего из-за ленты в нижней оборке юбки. — Отвратительно. Чувствую себя ящиком для почты. Даже не могу дотянуться и выбросить гадость. Вы не видели, кто сунул это за ленту? Слуги? Бес?
— Н-неудобный наряд, — проблеял секретарь, обречённо провожая взглядом беса. — То есть… слушаюсь, о безупречная.
— Пусть ноб Донго решит судьбу написавшего по своему усмотрению, — уточнила Лия. — Сейчас муж проверяет смену караула в первом зале на половине канцлера. Промедлите, придётся его искать по дворцу. И объяснять, отчего вы припозднились.
— С-слушаюсь, — вздрогнул секретарь, припрятал конвертик и умчался.
Письмо в складки заправил доверенный слуга еще в карете, едва Лия увидела беса и стало ясно, что спорить с предчувствиями неуместно… Сэн знает смысл передачи письма и, надо надеяться, исполнит то, что оговорено с ним заранее. Хотя стоило бы подготовить платок, его передача отсылает мужа домой. Но велика ли польза? Спрятать Сэна, заодно упрямца Дорна еще дюжину людей… и с ними полгорода знакомых. Разве это отменит беду? Разве это — исправит день?
Лия скользила в своём протокольном платье, похожем на кочующую пыточную камеру, на клетку, из которой не вырваться. За спиной цокал высокими каблуками второй секретарь. Его порекомендовал градоправитель — холеного бездельника с бессчетным и незапоминаемым списком титулов и имен, с длинными белокурыми локонами девицы, с неснимаемой улыбкой пьяного идиота… Так обременительно. Но в обмен градоправитель принял на службу ценного для хэша Хэйда человека. Недавно Дорн сделал важный намёк при белокуром, не таясь… Так что скорее всего глупость — маска. Трудно поверить… секретарь буйно и неразборчиво флиртует, он глубоко погряз в долгах. Мало дерётся, предпочитая своевременное бегство. Много хвастается. Ни разу без ошибки не ответил на вопрос касательно дел. И он неизгоняем с должности: он — родня князя, пусть и дальняя. Зачем градоправитель за него хлопотал? С чьей подачи?
— Просителей много? — без надежды на ответ уточнила Лия.
— Три пустых, два по ранговым глупостям и еще странный юноша, о нем хлопочет бес. Эти заранее внесены в списки, но я видел еще три кареты, — шепнул секретарь. — Они отнимут у вас не более часа. Или не менее? Прошу простить мои домыслы.
— Однако… Не было случая спросить. Ваша ветвь — синяя?
— Отчасти. Я хотел бы…
— Созерцать беса столь тягостно, что это вытрезвило вас? Даже голос звучит незнакомо. Смею заподозрить: у вас есть совет для нобы девятого ранга? — Лия полуобернулась, не пряча раздражение. — Так проглотите его! Ваша похмельная рожа уместнее трезвой. Тем более теперь!
Секретарь поперхнулся, прикрыл ладонью рот, кашлянул… и расплылся в пьяной улыбке. Когда двери главного зала начали расходиться, белокурого уже мотало из стороны в сторону. Похмелье смотрелось неподдельно и даже… трогательно. Лионэла надела подобающую полуулыбку, мысленно отметив: жаль, если и этого секретаря отравят. Он, кажется, неплох.
Голос очередного глашатая принялся выводить титулы безупречной нобы протокола… Секретарь, не дослушав, икнул и побрёл вдоль стены, сопя и хихикая. Девицы, на коих он нацелился, пискнули, опасаясь уже неизбежной сплетни.
Хорошо: все в зале отвлеклись, можно без опаски бросить первый взгляд. И унять раздражение. Просителей втрое больше, чем заявлено! А ведь сегодня время — золото. И пока золото до песчинки распределено не ею, а Альвиром… Явились без оповещения те, кого не выставить вон в несколько слов. Старый скандалист Могуро, бывший цепной пёс Рэкста — даже он тут.
— В эт-том платье ваша талия не-незрима, — запинаясь, выговорил секретарь. Развёл руки и попёр ловить пухленькую вдовушку. — О-оо… вы такая-такая…
— Извольте покинуть зал!
Лия на выдохе развернула платье, исполнив силовое уклонение второй раз за утро. «Не-незримо, милое словечко», — пронеслось в сознании. Голос дрогнул от мгновенного смешка, но всем было нетрудно понять, это — ярость, и ноба Донго сдерживается из последних сил.
ebooksa