— Почтеннейшие жители Казры! — верещала Ана, наслаждаясь вниманием толпы и правом безнаказанно шуметь на торговой площади. — Испытайте трепет и восторг, испытайте ужас и страх от созерцания несравненного огнеглотателя и повелителя змей! Жители Казры, только раз в сто лет он приходит, чтобы поразить вас своим искусством, как же вам повезло!
— Длинно выкрикиваешь, не томи их, упрости слова, — прошелестел вервр.
Как и подобает «несравненному», весь год жизни на юге он ходил бритый налысо, раздетый по пояс и украшенный многоцветным узором татуировки по спине, рукам, шее и даже черепу.
Едва Ана прекратила выбивать пятками грохот из старенького барабана, вервр поднялся в рост, скрутился по-змеиному, заглядывая себе же за спину, ловко добыл из ниоткуда ватный шар… Толпа попритихла, любопытствуя. Вервр затеплил на раскрытой ладони пламя, подбросил. Добыл новое и опять подбросил, повторил ещё и ещё — и скоро управлял полётом дюжины горящих шаров.
Для такого большого бурливого города, как Казра, почти нет чудес, способных вызвать слитное «О-оо!» зевак и вынудить толпу долго клубиться, роиться вокруг одного места. Но три дня, снова и снова, люди приходили глазеть на «несравненного» и оставались довольны.
— Мне всё надоело. Змеи устали, почти осень, им в спячку пора… почти что скоро, — брюзжал слепой вервр, и слышала его лишь Ана. Теперь он бросал огненные шары за спину и через плечо, а иногда отбивал их головой, что толпе особенно нравилось. — Хватит с нас городов. Ты знаешь, чем это кончается каждый раз.
Ана, одетая мальчиком всё время странствий по югу, и оттого, наверное, ещё более беспечная и самоуверенная, с новой силой загрохотала пятками по натянутой, похрустывающей коже барабана. Ана крутилась и прыгала, хохотала. Звенела зажатыми в руках бубнами, украшенными по ободу десятками погремушек, колокольчиков и бубенчиков. Вервр вслушался в шуршание одежды и поморщился: опять упрямая вопреки его возражениям натянула те чудовищно пёстрые, непомерно огромные штаны, купленные в сердце пустыни вместе с просторной рубахой, вышитой сорока цветными нитями, чтобы отогнать черных призраков песчаной бури. И на шее Аны — уродливые, тяжеленные бусы-черепа, вроде бы вырезанные из человечьих костей. По крайней мере так утверждал торговец, выманивая серебряную денежку.
— Последний день в городе! — завизжала Ана невыносимо тонко и противно, её босые пятки лупили по барабану всё отчаяннее. — Спешите!
— Наконец-то, — буркнул довольный вервр.
Он набрал воздуха и выдул над толпой трепещущий язык пламени, так что заорали и очень смелые зеваки в первых рядах, и предусмотрительные — в дальних. Затем люди ненадолго притихли…
Вервр сел, скрестив ноги, зашипел неслышно для людского уха, давая змеям приказ выползать и распределяться ровным кольцом подле своего повелителя. Ана спрыгнула с барабана и побежала по кругу, шлёпая босиком в полушаге от змеиных хвостов, с протянутым к толпе перевёрнутым бубном. Зазвенели монетки, мелкие и крупные медные, говорливые серебряные. Солидно брякнул золотой.
Змеи высоко подняли головы, созерцая драгоценного, единственного в своём роде двуногого, способного с ними говорить и наделённого правом отдавать приказы. Змеи раздули капюшоны и покачивались, обсуждали вкус городских мышей и утреннего молока. Поочерёдно и группами змеи ползали к хозяину, взбирались по его рукам и обвивались вокруг шеи, делали всё, что было заранее оговорено… И забавлялись шумом толпы, ведь повелитель обещал: этот шум не опасен. Вервр не мог обмануть. Ложь живёт в людях, гораздых лишь выцеживать яд и сослепу наступать на хвосты… может быть, потому что у людей нет своих яда и хвоста? Может быть, такой у них способ отравлять врага — обманом?
Змеи и их повелитель работали честно, толпа заворожено следила за зрелищем, которое вряд ли хоть кто-то повторит, если он — не вервр.
Ана снова побежала по кругу, собирать денежки. Замерла и возмущённо фыркнула.
На дальнем краю площади слитно зарокотали большие барабаны, открылись ворота дворца мудрости — и толпа, предав знакомое зрелище, потянулась к новому…
— Вот и хорошо, уходим, — оживился вервр.
Змеи, расслышав приказ, охотно юркнули в огромный кувшин, одна за другой. Ана опустила крышку, сгребла монеты в кошель на поясе и встряхнула им, гордясь добычей.
— Хватит на подарок мне. Ты толковый раститель, Ан.
— Мне неизвестна точная дата твоего рождения. Но, возможно, это первые дни осени. Зачем тебе столько денег? И разве мы не отмечали твой день рождения уже трижды с начала года?
— Выкуплю всех птичек на базаре и отпущу, — рассмеялась Ана, коротко обняла вервра за шею и вспрыгнула на его плечо. — Они полетят и будут кричать нам «благодарим, инь-тинь», и ты улыбнёшься, как будто у тебя есть крылья. Я знаю.
ebooksa