Под позолотой - кровь

   Подполковник почувствовал, как плечо под его рукой задрожало, Нинка не оборачиваясь поднялась. Побледнела она, что ли, подумал Симоненко. Может, показалось. А, впрочем, ее можно понять. Вообще всех можно понять, для всего можно придумать объяснения. Даже для того, почему три здоровых мужика лежат с развороченными черепами, почему сорвалась с трассы машина, и почему подполковник милиции выслушивает указания от преступника. Для всего можно придумать объяснения. Вот только не всегда удается понять истинные причины.

   – Ладно, Мусоргский, двигай, – сказал Симоненко, – до свидания, Нина.

   Нинка, двигаясь как во сне, опустила ставни на окнах киоска, закрыла дверь на ключ и, с трудом передвигая ноги, стараясь не оглядываться на участкового, пошла в сторону дома.

   Возле Симоненко взвизгнул тормозами УАЗ с включенной мигалкой. Из машины вышла женщина лет сорока. Жена хозяина дома, понял Симоненко, привезли.

   Он шагнул к ней навстречу, хотел поздороваться, но женщина его опередила:

   – Убили? Васю убили? А Малявка? Малявка где?

   – Какая малявка?

   – Да алкаш этот, Малявка. Это он целый день ошивался у нас, чего-то шептались с Васей.

   – Малявки там нет.

   – Это он, Малявка, это он Васю моего! – заголосила жена убитого.

   Вдова, поправил себя Симоненко, вдова. И что странно, хоть за время работы в милиции к этому уже нужно было привыкнуть, но всегда поражала подполковника реакция жен и вдов на несчастье, произошедшее с их мужьями. Как бы ни изгалялся над своей женой покойник, как бы ни наплакалась она от него за время супружества, но крик, истерика, слезы – все это было всегда искренним.

   Осталось только выяснить – кто этот самый Малявка. И найти его. Как можно скорее, потому что свидетели в этом сезоне живут недолго.

   Кровь

   Графин съехал с базара – его проблемы. У него всегда не хватало куража. Не было в нем желания раскровянить кому-нибудь хлебало или вставить девке пистон, не обращая внимание на ее хипешь. Ну и хер с ним, пусть на атасе постоит – самое его дело. Сявка и Локоть даже не оглянулись, когда Графин поднял что-то с песка и остался стоять у лестницы. Может, и правда кто-то решил свою шалаву сводить ночью на пляж. Тогда Графину придется что-то делать.

   А у них дело и так есть. Классное дело! Нужно только разложить на песке бабу и вставить ей… Слаще этого – только если девке целку сломать. Пусть покричит, потом спасибо скажет.

   Локоть потерял бабу из виду и остановился.

   – Ты чего? – ткнул его в бок Сявка.

   – Куда она делась?

   – Ушла вперед, к причалам.

   – Давай быстрее, – прохрипел Локоть.

   Он чувствовал добычу и хотел настичь ее как можно быстрее. Уже не первый раз они вот так гнали женщину, и всякий раз это доставляло ни с чем несравнимое удовольствие.