Под позолотой - кровь

22
18
20
22
24
26
28
30

   – Да сейчас, сейчас. Ноги раздвинь, курва.

   – Раздень ты ее вначале, мудак!

   Сявка держал Дашу за руки, он не торопился, он накапливал в себе возбуждение, передающееся ему от бьющегося под ним женского тела, от запаха страха, исходящего от этого тела и от собственного всесилия.

   То, что Локоть возился, было Сявке даже на руку. Это позволяло насладиться моментом, а, значит, наслаждение будет еще острее. Сявка наклонился к лицу лежавшей и впился зубами в ее губы. Крик и привкус крови во рту. Ее крови. Сявка провел языком по ее лицу и выпрямился.

   И успел заметить, как бритая голова Локтя словно взорвалась изнутри, осколки черепа больно хлестнули Сявку по лицу, а жижа мозга словно выплеснулась ему в глаза.

   Сявка вскочил и замер. Обезглавленное тело Локтя качнулось вперед и накрыло закричавшую женщину. Сявка попытался рассмотреть, что же происходит возле причала, но по его руке что-то ударило, и острая боль пронзила все тело. Он сразу перестал чувствовать руку, посмотрел на нее и увидел, что рука его разворочена, и черная в свете луны кровь стекает по ней.

   Сявка повернулся и побежал. Что-то ударило его в спину, и он чуть не потерял равновесия, но удержался на ногах, раскинув руки. Спине было горячо и мокро. Сявка успел пробежать метров двадцать, потом его ударило по ноге, нога подломилась, и Сявка скатился с причала на песок.

   Нога почти не слушалась, но Сявка все-таки встал и попытался идти. Еще удар в спину. Сявка почувствовал что падает, попытался удержаться, но смог только развернуться и упасть на спину.

   Из темноты к нему кто-то шагнул, и Сявка увидел силуэт на фоне полной луны.

   – Сволочь, – услышал Сявка, – как вы могли это… и с ней. Подонки.

   – Бля… – выдавил из себя Сявка.

   – Не успел, снова не успел, – простонал тот, что стоял над Сявкой.

   – Бля… – снова начал Сявка, закашлялся, и кровь пошла у него горлом.

   – Откуда же вы беретесь? – спросил стоявший.

   Володя поднял ствол пистолета выстрелил в корчащееся на песке тело. Потом обтер пистолет о рубашку и бросил опустевший пистолет на песок.

   Он снова опоздал, как тогда, в больницу. Он снова опоздал, снова опоздал. Снова. Опоздал. Снова. Опоздал.

   Володя закричал, подняв над головой кулаки, и на его крик ответил крик другой, Дашин.

   Володя резко обернулся к причалу и побежал. Опять, он опять ошибся, он снова начал бой, забыв обо всем. И снова он не успевал. Даша уже бежала по набережной, и на ее крик оборачивались люди.

   Наблюдатель

   Все очень просто. Предельно просто. На тренировках это отрабатывалось до седьмого пота и полного автоматизма. Когда тебя неожиданно бьют, нужно просто уклониться от удара и немедленно контратаковать. И у Гаврилина это всегда неплохо получалось. На тренировках. Это, в принципе, могло получиться у него и на темном пляже, и даже почти получилось. Просто совпало сразу несколько обстоятельств.

   Гаврилин как раз ступил с лестницы на песок, и нога нашаривала опору, когда со стороны причала послышался крик и шум. Гаврилин перевел взгляд в ту сторону, и в этот момент откуда-то сбоку, из-под грибка вылетело что-то твердое. Отреагировать Гаврилин успел не самым лучшим способом, но все же успел подставить под летящий в голову предмет левую руку. Удар получился скользящим, кость не хрустнула, но боль на секунду ослепила Гаврилина, и он самым позорным способом пропустил второй удар – в живот. `