Пятый сон Веры Павловны,

22
18
20
22
24
26
28
30

Коровенков опасливо кивнул.

Он первым признал Сергея начальником и старался теперь держаться соответственно, а Коляну жизнь здорово прищемила память, он так и не припомнил Сергея. Да и сам наверное давно забыл про ту встречу на станции Тайга. И про стрельбу в Томске тоже забыл.

Мысль о Вере Суворовой мучила Сергея.

Он старался не глядеть на Коляна. Как бы тебе действительно не пришлось подновлять венок, подумал он с ненавистью, поразившей его самого. А тебе, вольтерьянка и ипокритка, земля пухом…

И сказал:

– Все, мужики! Хватит загадок. Выкладывайте, откуда тут немец? Где он берет виски? Почему он приносит виски и горячую водку, а не красный портвешок? И что такое – периметр?

– Да Новые Гармошки, – ухмыльнулся Кобельков.

– Оставь кружку, – разозлился Сергей. – Выкладывай, что за Новые Гармошки.

– А я знаю?

– Ты же постоянно пьешь с немцем. Не всегда же он молчит?

– Да я все сразу забываю, – спохватился Колян.

– Ну, все забыть нельзя, так не бывает, – недоброжелательно возразил Сергей. – А если забыл, время есть, вспомни. О чем болтаешь с Морицом?

– С немцем-то?

– Ну?

– А что ну? Я не лошадь, – огрызнулся Колян. – Я и с Коровенковым каждый день болтаю. Я, если хотите, даже с дятлами разговариваю. Что из такой болтовни запомнишь? Это ведь просто настроение.

– Но Мориц что-то говорит.

– Да это только так кажется, гражданин начальник. И птичка тоже чирикает, и дятел стучит.

– А шейла? – спросил Валентин. – Откуда Мориц приводит бабу?

– Из лесу, вестимо.

– Ты не остроумничай, Кобельков, – нахмурился Валентин. – Мы сюда приехали не шутки шутить. Мы сюда из-за тебя, траченного перца, приехали. Думали, что ты умер.