– Не кому попало, – усмехнулся старик, – а только тем, кто потом трепаться не будет…
«На что это он намекает? – подумал Николай и внезапно похолодел. – Ох, по-моему, не выйти мне отсюда. Их двое, и каждый из них кажется смертельно опасным. А Григорий еще валяется, как мешок…»
Студент, не отрываясь, смотрел на Щукина.
– Прикрой дверь, папа, – попросил он старика.
Дед Паганини кивнул и шагнул к двери.
– Что… это… было? – слабо прозвучал в напряженной тишине больной голос очнувшегося Григория.
Дед Паганини не удостоил его взглядом. Студент вдруг усмехнулся и качнул своим стареньким ободранным револьвером. Приставил его к голове очумевшего от такого поворота событий Григория.
– Не двигайся, – приказал он ему.
– Почему? Как это?.. Ты чего с «пушкой», Студент… Мы ж с тобой…
– Заткнись! – оборвал Студент бессвязно лепетавшего Григория. – А ты, – приказал он Щукину, – отойди от нее.
– Убери ствол, Студент, – сказал Щукин, не двигаясь с места.
Студент усмехнулся и взвел курок.
– Ко-ля! – сглотнув, предостерегающе прошептал Григорий.
– Если ты, падла, хоть одну царапину оставишь на ее теле, – четко выговорил Студент, – я из тебя змею вырежу…
– Очень трогательно…
Вероника Михайловна тихо застонала. Щукин опустил глаза – из-под скальпеля показалась крохотная капелька крови.
Студент посмотрел туда, куда смотрел Николай. Увидев кровь, он посерел, стиснул зубы.
– Я тебе сказал… – глухим надтреснутым голосом произнес он.
– Давай поговорим, – сказал Щукин. – Я тебе зла не сделаю. Просто уйду.
– Он записку взял! – взвизгнула Вероника Михайловна.