Напарник

– Мне, знаешь ли, не хочется делать лишних заявлений, – заметил Крохин. – Я и так много чего лишнего этим дуракам наговорил. Так что не обессудь, капитан, но пока я не убежусь… не убеждусь… Опять не так. Убедюсь, что ли? Ха-ха-ха, совсем русский забыл!

Роман терпеливо ждал, когда у Виктора пройдет очередной приступ веселости, и угрюмо докуривал сигарету. Кстати, Крохин, хоть и был некурящим, привел его в обычный ресторан, не подверженный охватившей мир табакофобии, за что Роман невольно испытывал к нему чувство признательности.

– В общем, – закончил Крохин, – когда я увижу, что на тебе нет никаких этих записывающих штучек, тогда, возможно, я и стану откровеннее. А пока извини, Роман Евгеньевич, помолчу. Но только об этом!

– Штучек нет, – сказал Роман. – Навесили радиомаячок, но на большее я не согласился.

– И «хвост» не послали?

Роман покачал головой.

– Верю, – кивнул Крохин. – Кому другому – ни за какие деньги, а тебе верю за просто так.

«Знаем мы ваши подходцы, – подумал Роман, стараясь не встречаться с Виктором взглядом. – Сперва напоешь, как соловей, а потом пулю в спину».

Но пока он оставлял свои соображения при себе. Играть попавшего в чужую, сложную игру простака ему было выгодно, и он не собирался до поры до времени от этой роли отступать.

Принесли вино. Официант плеснул в бокалы, подождал с почтительнейшим выражением на лице, пока Виктор не даст свою оценку.

– Отлично, Жан, – одобрил Виктор. – То, что нужно. Как вам, Роман Евгеньевич?

Роман сделал глоток. Вино словно пело во рту. Не хотелось даже проглатывать его. В чем в чем, а в жратве и выпивке бывший майор ГРУ знал толк. Это Роман помнил еще с Ирака, где они впервые встретились.

– А! – воскликнул Виктор. – Я же тебе говорил! Моему другу нравится, Жан. Это ясно без слов.

Жан просиял, оставил бутылку и с поклоном удалился.

– Ну, что, дорогой друг! – сказал Крохин, наполняя бокалы. – За наше освобождение!

– О деле когда поговорим? – проворчал Роман, мало расположенный к дружескому застолью с человеком, который дважды предавал его мучительной смерти.

– Поговорим, поговорим! – воскликнул Виктор, чокаясь о его бокал. – Наслаждайся минутой, капитан. О делах после!

Принесли рыбу, зелень, тушеные овощи, черепаховый суп. Крохин с жадностью набросился на еду и, пока не наелся, не вымолвил ни слова, относящегося к делу. Только все пошучивал, попивая вино, да как-то загадочно подмигивал, вызывая у Романа неприятное ощущение собственной неполноценности.

– Куда потом? – поинтересовался Роман, когда Виктор отвалился от стола и вытер маслянисто блестевшие губы.

– Ты почти ничего не ел, капитан, – огорчился тот. – Только зря деньги выбросим.