Я выскочил из Воронцова. Дорога до станции заняла у меня менее пяти минут. Всей станции здесь было – две посадочные платформы. Даже кассы нет. К счастью, рядом обнаружился железнодорожный переезд и там был дежурный, хромоногий мужичок с загорелым до азиатской смуглости лицом. Он вышел ко мне из своей будки, когда я у стены пристраивал мотоцикл. Я снял с головы шлем. Мужичок подозрительно прищурился в тщетной попытке вспомнить, кто я такой. Мое лицо ему явно было знакомо, но он, по-видимому, даже мысли не допускал, что здесь, на забытом богом переезде, действительно может оказаться человек из телевизора, и поэтому безуспешно пытался признать во мне кого-то, кого он видел прежде в здешних местах – и никак не мог вспомнить.
Я попросил его присмотреть за мотоциклом и тут же подкрепил свою просьбу тысячерублевой купюрой.
– Это что? – спросил мужичок, подозрительно глядя на деньги.
Даже не сделал попытки взять их в руки.
– Это вам за хлопоты, – просветил я его. – Я вечером мотоцикл заберу.
– Мне не надо.
– Зачем же отказываться от денег? – попенял я ему мягко.
– Я денег не возьму. И мотоцикл свой забирайте.
Только теперь я обнаружил клокотавшую в нем неприязнь.
– Ездиют тут, – сказал мужичок уже почти с ненавистью. – Прям через рельсы. Мимо шлагбаума. Тьфу!
Ого, какие сложные у него отношения с мотоциклистами. Но мне некуда было деваться. Если верить хозяйке мотоцикла, в баке бензина уже нет. И лучше бросить это дорогостоящее железо здесь, чем где-то на абсолютно безлюдной дороге.
– Вы знаете, чей это мотоцикл, папаша? – спросил я веско.
Мужичок смотрел настороженно.
– Вам фамилия Кузубов о чем-либо говорит?
– Начальник, что ли, милиции? – заосторожничал мужичок.
– Ага.
– Так вы сынок его! – внезапно восхитился мужичок, меняя гнев на милость. – То-то я смотрю – лицо знакомое! А вы Кузубов! Ну прямо вылитый папаша!
Я непроизвольно провел по волосам рукой, пугаясь обнаружить у себя на голове кузубовскую лысину. Но обошлось.
– Так я могу вам мотоцикл доверить? – спросил я, пряча невостребованную тысячу в свой карман.
– А как же! У нас железная дорога! Порядок здесь во всем! Еще со времен товарища Кагановича так повелось! Железный был нарком! Небось слыхали?