Заказанная расправа

— Видно, новенький? Своих козлов всех наперечет, в самое рыло знаем. Пошли к нам! — пригласила запросто.

Никита вскоре узнал не только имена, но и все подробности жизни обеих женщин. У одной из них — Татьяны, было двое детей. А муж сидел в тюрьме. Отбывал в зоне срок за то, что по пьянке избил тещу. Не просто изметелил, а с последствиями. Хотел ей обе ноги из задницы повыдергать за сплетни и ругачки. Выдернуть не сумел. Как выяснил, крепко в заднице корнями зацепились. Но сломал одну. Сама Татьяна не сумела уговорить мать простить мужа, и старуха подала на него в суд. Пять лет дали.

Уже половину срока отсидел. Семья бедствует. Заработка бабы ни на что не хватает. Материна пенсия и вовсе — пыль. Вконец извелись. Мужик, он хоть и выпивал иногда, зарабатывал прилично. При нем горя не знали. На все хватало. Теперь же каждый кусок хлеба — считанный. Дети о конфетах и мороженом вовсе забыли.

Вся семья на бабку обиделась. А нечего было зудеть и лезть в чужую семейную жизнь. С нею нынче сквозь зубы разговаривают. Уж скорее бы мужик вышел на волю. Там и семья вздохнет, на ноги встанет снова. Вот только с бабкой решать что-то надо. Придется в стардом сдать. Муж не согласится с нею под одной крышей дышать. И Танька с нетерпением ждет его возвращенья, ее он никогда не обижал. Не бил и не ругал даже по пьянке.

Ну а мамаша ни с кем не уживалась. С двумя мужиками развелась еще по молодости. Родила от каждого по дочке. Да и с ними не ладила. Старшая сестра наотрез отказалась взять ее к себе. И Татьяна не сможет держать. Старуха — в семье разруха, согласилась она с мужем и готовила бабку в стардом.

Вторая — молодая, сдобная Таисия, имела пятилетнюю дочку. С мужем алкашом разошлась с год назад и выгнала его из квартиры на все четыре стороны. Невозможно стало с ним жить. Пропивал все подряд. Не только свою получку. И жалел, что не может загнать за бутылку жену и дочь. Он уже пытался пропить квартиру. Но Таисия вовремя узнала и помешала. Сколько синяков и шишек переносила за жизнь с благоверным, не счесть… Теперь живут вдвоем с дочкой. Конечно, трудно, скудно. Зато тихо и спокойно. Никто не вырвет из зубов последнее.

Таиска смотрела на Никитку так, словно знала много лет. Он рассказал о себе. Бабы позвали его с собой на водокачку. Накормили, напоили чаем. Татьяна, понятливо оглядев Никиту с Таей, вышла из будки, сказав, что пойдет проверить насосную.

— Ну, чего сидишь, как неживой? — придвинулась баба к Никите и, обняв за шею, заглянула в глаза. — Баба тебе нужна! Чтоб к жизни привязала на все узлы! — сказала уверенно и предложила: — Давай после вахты ко мне заруливай! В гости! Глядишь, не так скучно будет.

Никита пришел. Выбора не было. Для Тайкиной дочки — коробку конфет. Для себя и бабы — бутылку купил. Так и остался на ночь.

Таисия оказалась неплохой хозяйкой. Она как-то быстро расположила к себе человека. И он через месяц, втайне от всех, перебрался жить в поселок, никому ничего не сказав.

Баба быстро обстирала, привела Никиту в порядок. Зашила, залатала, заштопала его одежонку. А он, когда получил зарплату, отдал ей деньги, попросив только откладывать часть из них на его сберкнижку. Женщина тут же согласилась.

С того времени он ездил на работу с «тормозком». Обедал домашним, как порядочный семейный человек. Старался заработать побольше. Но о своем будущем особо не задумывался. Не спешил регистрировать брак, не строил никаких планов. Он не обижал бабу. Создав молчаливый союз несчастных, он помогал ей посильно, не требуя взамен ничего, положившись лишь на время, что оно само рассудит и определит все по своим местам.

Молчаливые бурильщики давно все поняли. Но никто не решался лезть с советами в чужую жизнь. Лишь изредка качнут головами, посетовав на поспешность и неосмотрительность новичка. Но вслух никто ничего не обронил. А время шло. Вот уже и год минул с того дня, как Никита перебрался к Таисии. Он уже привык к чистым рубахам и горячим обедам. Спал в чистой постели. А по выходным смотрел футбол или фильмы — по телевидению.

Любил ли Никита бабу, он и сам не знал. Она ему подходила. И человек постепенно к ней привык. Она тоже не клялась ему в любви. Не доверяла, обжегшись однажды. Может, и вовсе не верила в любовь. Но заботилась о Никите всегда. Хотя о своих планах на будущее с ним не делилась. Да и были ли они у нее?

Семь лет прошли мгновеньем. Никита привык к спокойной, размеренной жизни. И считал, что наконец-то ему повезло. Он уже перестал видеть во сне Колыму, кричать ночами, вздрагивать и вскакивать от каждого шороха, как вдруг получил телеграмму от Егора о смерти матери.

— Таисия, мне в деревню надо поехать срочно! Мать померла! — сказал женщине.

— Поезжай, — пожала плечами.

— Деньги нужны на дорогу. Где моя сберкнижка? — подошел к бабе.

— Какие деньги? — оглядела так, словно увидела Никиту впервые.

— Мои! Мы ж договорились в самом начале, что часть — мне на сберкнижку будешь класть!