Когда мы снова тронулись с места, Флеа проснулась, как от толчка, посмотрела на часы, схватила карту.
— Вентерсдорп, — сказала она. — В шесть часов я должна снова сделать им укол.
Я велел Лоуренсу остановиться у гаража в Рюстенбурге и пошел в туалет. Мне хотелось проверить, нет ли у меня крови в моче.
Крови не оказалось. Флеа вышла из кафе с двумя коричневыми бумажными пакетами. Когда мы поехали дальше, она достала из пакета болеутоляющее для меня, сэндвичи, кофе и кока-колу. Стала усиленно угощать Лоуренса. Вид у нее был решительный; в ней проснулась внутренняя сила. Мне показалось, что я в ней ошибся.
Лоуренс включил радио. Мы послушали новости по каналу RSG, узнали, что еще случилось в стране и в мире. Все причиняли страдания самим себе — без исключения. Annus horribilis. Ужасный год.
Он остановился без двадцати шесть. Они вдвоем сходили к носорогам. Флеа несла свой медицинский саквояж. Лоуренс помогал ей усыпить животных. Я стоял у «мерседеса», чувствуя себя лишним, и наблюдал, как вдали трактор делает на поле ровные борозды.
Перед тем как мы тронулись с места, позвонил Никола.
— Ну да, немного выбились из расписания… — сказал Лоуренс. — Да, наверное, около семи вечера. Нет, нет… просто немного устал… С нами все в порядке.
Да, наверное, он прав. Нет смысла рассказывать о том, что случилось ночью.
За Хартебесфонтейном Флеа больше не смогла выносить молчания Лоуренса.
— Расскажи о Бо-Кару, — тихо и нежно, как любовница, попросила она.
Перед тем как ответить, он сделал глубокий вдох. Вначале он говорил суховато-вежливо. Флеа засыпала его вопросами. О его родителях, о братьях, сестре, о нем самом. Такая у нее была стратегия. Неплохая, надо сказать. Постепенно голос Лоуренса набирал силу. Он, пусть и медленно, приходил в себя. Я подумал: он еще молод. И крепок. Он справится!
От болеутоляющего мне захотелось спать. Я боролся со сном, опираясь на досаду и гнев. Дидерик Бранд! Вот кого мне не терпелось поскорее увидеть… И еще Инкунзи. Я непременно его найду. Поставлю его на колени и ткну «глоком» ему в затылок. Покажу ему, что такое унижение и страх, проучу, как он проучил Лоуренса… Выстрелю совсем рядом, полюбуюсь, как он трясется от ужаса. Пусть тоже попробует смерть на вкус.
Меня разбудил звонок мобильника. Превозмогая боль, я стал искать его в кармане, случайно на что-то нажал. Звонки внезапно прекратились.
— Где мы? — Часы на приборной панели показывали 8.41.
— Приближаемся к Херцогвиллю. Вы хорошо поспали, дядюшка.
Леммер, всегда бдительный телохранитель.
Я стал нажимать кнопки на телефоне, чтобы проверить, кто звонил. Жанетт. Я тут же набрал ее номер.
— Как дела? — спросила она, как всегда бодрая и деятельная по утрам.
— Дела идут.
ebooksa