Из густого марева облаков, подобно фантастической рыбе, величаво выплыл гигантский бочкообразный предмет. Серебристое чудовище походило на раздутую тушу дохлой коровы, которую капитану когда-то в детстве довелось видеть после одного из проливных дождей. Тогда труп несла переполненная мутными потоками река, и эта картина надолго запала в память мальчугана, и вот сейчас воспоминания нахлынули с новой силой.
Некоторое время Нулис Зааль наблюдал за снижающимся предметом. И только тут сказался профессионализм пограничника. Он узнал дирижабль «Авгур», какие выпускают в Америке для любителей неспешного воздушного туризма.
Появление дирижабля над побережьем Ирана могло обозначать все, что угодно: от заблудившихся туристов до заброски проклятых империалистических шпионов. Как бы там ни было, налицо факт нарушения границы.
– Махмуд! – капитан громко окликнул ординарца.
Вышколенный солдат бегом бросился на зов командира, держа на вытянутой руке полевую рацию, внешне похожую на большую телефонную трубку стандартного военного ядовито-зеленого цвета с длинной пластиковой антенной.
Взяв рацию, Нулис Зааль настроился на волну заставы и сразу же связался со своим заместителем:
– Али, срочно направь в Шайтанову впадину дозорную группу. Только скажи бойцам, чтобы были настороже и находились с тобой на связи. Я скоро буду на заставе.
Отключив радиостанцию, капитан на мгновение задумался, в голове, как на экране монитора, бежали строчки текста служебной инструкции. Еще со времен учебы он помнил главную заповедь будущего офицера: «Выполнение инструкции – главная гарантия сохранения собственной чести».
Зааль снова включил рацию и стал настраиваться на волну штаба бригады Стражей исламской революции, отвечающих за оборону этого района…
…Двое суток в одном помещении с любвеобильным Джуниором для Астры были сродни средневековой пытке.
Едва дирижабль скрылся в густом молочном мареве облаков, чернокожий верзила включил автопилот и, не в силах больше сдерживаться, подхватил свою смуглянку на руки, потащил ее в спальный кубрик, откуда одновременно раздались: животный рык, сдавленные крики и стоны. К которым позже добавились непонятные утробные звуки и терпкий, как кошачья моча, запах африканского пота.
– Боже мой, это ж надо так изголодаться, – «жалея» подругу, покачала головой Астра, то и дело обрызгивая пространство вокруг «Эйфорией», духами со сладким цветочным ароматом.
Гвоздика не реагировала ни на стоны, ни на запахи. Перед ней была ее цель, и ничего, кроме ее достижения, она не видела. Каждый час приближал ее к заветному финишу.
Джуниор за все время полета появлялся перед девушками несколько раз, прикрывая свое черное достоинство коротким махровым полотенцем. Скаля огромные белоснежные зубы, весело выкрикивал:
– Моя подруга выдохлась, может, вы, девахи, ее замените?
– Пойди лучше руки разомни, мачо, – зло отвечала Астра, а когда африканец поспешно удалялся, так же со злостью добавляла: – Жрет стимуляторы и корчит из себя жеребца, через десять лет превратится в развалину с поломанным будильником на полшестого.
Гвоздика и на выпады подруги не обращала внимания. Она по-прежнему неподвижно сидела в кресле со снисходительной улыбкой Будды, полностью погрузившись в изучение информации со своего мини-компьютера.
Двое суток, как ни тянулись, все же подошли к концу. Звуковой сигнал автонавигатора известил, что дирижабль вышел в одну из контрольных точек.
В командный бокс вихрем ворвался Джуниор. Теперь на нем вместо набедренной повязки были длинные шорты и открытая спортивная майка с оранжевым номером на груди и спине.
Рухнув в командирское кресло, чернокожий верзила застучал по кнопкам клавиатуры бортового компьютера. Его лицо было предельно сосредоточено, а глаза следили за данными, мерцающими на дисплеях.