IV. Полицейский протокол
В Петербурге время летело своим обычным чередом. Приближался, впрочем, для графа Белавина момент рокового конца.
Граф Владимир Петрович буквально весь отдался своей новой страсти.
Надежда Николаевна Ботт положительно его околдовала.
Она была создана быть любовницей, она принадлежала к числу тех женщин, к которым имеют страсть вопреки рассудку.
Утонченность и изобретательность ее в ласках были лишь результатом ее дурно и односторонне направленных мыслей.
Она отдавалась без любви, но со страстью, не знающей границ.
Она была воплощением чувственных пороков — порождение конца нервного века.
Нельзя сказать, чтобы она была совершенно испорчена.
Она не терпела лишь обязанностей, как дикая лошадь не переносит узды.
Она искренно сочувствовала бедным людям, непритворно плакала над брошенным на произвол судьбы ребенком, охотно протягивала руку помощи неимущим и сиротам, а между тем совершенно не любила своих собственных детей, бывших подруг маленькой Коры Белавиной.
Она любила бега и скачки не для лошадей, а для тотализатора и возможности блеснуть нарядами.
Она обожала цирк, состязания атлетов, потому что вид мужских мускулов доставлял ей чувственное раздражение.
Далеко неправда, что все падшие женщины похожи одна на другую — тогда бы они не были причиной упадка нравственности в человечестве, вариации такого падения делают то, что эти падения в большинстве случаев являются привлекательными.
В театрах она плакала над драмой, нервно смеялась над фарсом. Образованная и начитанная, она любила двусмысленности и слегка газированную пикантность.
Корректная по внешнему виду, она жила только мыслью о способах невоздержания.
Когда она приходила к графу Владимиру, он находил ее всегда иной, всегда не только страстной, но и вызывающей страсть.
При этом она была ловка и расчетлива.
Незаметно для самого себя граф Владимир Петрович отдал в ее распоряжение свои доходы, кроме тех ценных подарков, которых она не просила, но умела делать так, что он сам об этом догадывался.
Такова была эта женщина, под влияние которой окончательно подпал граф Белавин.