Он подошел к постели больного, силой вырвал графиню Конкордию из его рук и уложил его, а затем почти грубо обратился к молодой женщине:
— Кто вы такая и что вам здесь нужно?
Тон, которым был задан этот вопрос, возмутил графиню.
Она побледнела, как полотно.
— Я законная жена графа Белавина и пришла ходить за ним к его любовнице, если мне не позволят перевезти его ко мне.
Доктор почтительно поклонился.
— Простите меня, графиня, я не знал… Но при этих тяжелых обстоятельствах я должен говорить как врач. Я не могу ни в каком случае разрешить перевозить больного в том состоянии, в котором он находится. Вы и теперь сделали большую неосторожность, которая может чрезвычайно осложнить состояние вашего мужа. Вы не найдете, конечно, поэтому странным, если я категорически запрещу вам доступ к этой постели и в эту комнату до моего разрешения.
— Как, вы хотите запретить мне ходить за моим мужем? — воскликнула графиня Конкордия.
— Это необходимо, графиня! Это мера предосторожности…
— Будьте спокойны, доктор, — заметила Надежда Николаевна, — я хозяйка в этом доме и сумею отдать приказания и наблюсти за их исполнением.
— О презренная! — кинула по ее адресу графиня и вышла.
Через минуту она покинула тот дом, где умирал ее муж, а ей было запрещено переступать его порог.
В эту же ночь с графом Владимиром Петровичем случился второй удар, и к утру его не стало.
Это печальное известие принес графине Белавиной доктор Караулов.
Она приняла его сравнительно спокойно.
После пережитой ею муки у постели больного она точно окаменела.
Федор Дмитриевич смотрел на нее испытующим взглядом врача.
Он видел, что это состояние через несколько времени должно разразиться катастрофой.
Видимо, Бог послал ему еще не все жизненные испытания.
Графиня просила Караулова принять на себя все распоряжения по части похорон, с непременным условием похоронить графа в Финляндии, рядом с его дочерью Корой.