— Знаю, и вместе с тобою она украла мои письма.
— Сударь! — возразил Флорентин.
— Довольно! Укладывай мои вещи и не разговаривай, не то я велю арестовать тебя.
Волей-неволей Флорентин повиновался.
В девятом часу утра де Гриж отправился в министерство, чтобы засвидетельствовать свой паспорт, прибавив в нем, что он уезжает с сестрою и компаньонкою девицы де Гриж. Маркиз зашел к своему банкиру, взял деньги и векселя на банкирские дома в Италии; потом велел закладывать почтовых лошадей в свою карету и, когда все было готово, выехал для встречи с госпожою де Брион.
В это время граф д’Ерми приехал к дочери, но ему сказали, что она уехала кататься. Он остался ждать ее возвращения, но беспокойство овладело им, когда пробило 12 часов, а Мари еще не было. Понятно, что после вчерашних происшествий все должно было иметь важное значение для графа. Не зная на что решиться, он вздумал отправиться к де Грижу, чтобы расспросить его подробнее о связи де Бриона, тем более он основательно подозревал, что дочь его не скрыла от Леона своей тайны. Но он застал уже одного Флорентина, укладывающего свои пожитки, которые можно было принять за собственность его господина по числу вещей, правдою или неправдою поступивших в его владение. Флорентин сказал графу, что маркиз де Гриж уехал с час назад из Парижа и, как кажется, на долгое время.
«Маркиз не говорил мне о своем предположении уехать, — подумал граф, — что значит, однако, этот внезапный отъезд?»
— Еще вчера де Гриж не рассчитывал, кажется, отправиться в дорогу? — сказал он Флорентину.
— Нет, сударь.
— И только сегодня утром он на это решился?
— Так точно.
— Тебе не известно, что побудило его к этому? Внезапная ли болезнь? Может быть, дела?..
— Надо полагать, что тут кроется какая-то интрижка, — отвечал Флорентин, не считая надобностью быть скромным. — Какая-то замужняя женщина… похищение, что ли.
— Похищение! — вскричал, бледнея, граф.
— Что с вами, сударь? — спросил Флорентин, заметив внезапную бледность, покрывшую лицо графа.
— Ничего, мой друг, ничего. — А между тем страшная мысль мелькнула в уме графа.
— Нет, этого быть не может! — вскричал он. — Но его вчерашнее волнение… его присутствие у подъезда дома де Бриона… Что если он обманул меня?.. Если он?.. Несчастье!
И бедный старик, испуганный и растерявшийся, бросился в карету, закричав кучеру: «К дочери!»
«Я теперь застану ее ожидающею меня, — говорил он сам себе, желая успокоить свое волнение и разуверить себя в безосновательном предположении. — Я сумасшествую… я брежу!»
Посмотрим теперь, что делалось в другом месте: в девять часов Юлия освободилась от неестественного сна; открыв глаза, она посмотрела вокруг себя и, приметив на столе недопитую бутылку рома, вспомнила вчерашнее. Позвав Генриетту, она спросила ее: «Не было ли чего-нибудь?»
ebooksa