Генриетта замялась.
— Да скажешь ли ты, наконец? — вскричала Юлия.
— Скажу, сударыня! Я пошла на почту; это было уже после 6 часов, и письма, отправляемые в провинцию, могли быть отправлены только сегодня. Думая, что от отправки их зависит многое, я положила их обратно в карман, рассчитывая, что если нужно, то успеем еще их отправить и завтра.
Юлия посмотрела на Генриетту.
— Кроме того, мне казалось, что вы сами же будете сожалеть, если б я исполнила ваше приказание.
— Ты знала разве, что находится в этом пакете?
— Знала, потому что слышала ваш разговор с маркизом.
— То есть подслушивала?
Генриетта опустила глаза.
— Где же эти письма? — спросила Юлия.
— Вот они. Еще рано, и если вы не переменили намерения, то я готова отнести их сию же минуту.
— Быть может, судьбе не угодно было, чтобы случилось иначе, — проговорила Ловели.
— Что прикажете, сударыня?
— Ничего, давай сюда эти письма.
Генриетта вышла.
Оставшись одна, Юлия, облокотившись на руку, перебирая пакет писем, говорила:
— Вот в моих руках жизнь и честь многих личностей! Одно слово — и четыре существа будут ввергнуты в бездну отчаяния, один жест — и тайна умрет навеки, даже неизвестная тем, кого она бы убила. Сама судьба, кажется, посылает мне случай сделать хоть одно доброе дело в моей жизни; ей угодно было, чтобы Генриетта распорядилась таким образом, чтоб избавить меня, быть может, от лишних угрызений. Кто может положить предел злу, которое я готовилась сделать? Пусть же эта бедная женщина не упрекает меня за него. Пакет не отправлен и не должен быть отправленным.
Юлия позвонила.
— Я не сержусь на тебя за неисполнение, — сказала она вошедшей Генриетте, — подай мне бумагу, перо и чернила.
Вложив пакет в другой конверт, Юлия надписала:
ebooksa