Нова. Да, и Гоморра

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты не можешь сделать так, чтобы сюда не тянули линию? — Он покрутил перстень на покрытом шрамами пальце.

— В законе сказано, что такому-то числу людей полагается столько-то энергии. Послушай… Ну протянем мы линию. Обязательно ли вам ею пользоваться? Не понимаю, почему это так вас пугает.

— Не понимаешь?

— Я говорил, что сочувствую…

Он сунул руки в карманы. Под деревьями было темно, и, хотя сквозь листья проникал свет, я не видел его выражения.

Его тон меня удивил.

— Ты не понимаешь, что тут происходит, да? Фидесса сказала, не понимаешь. — В голосе его слышалась усталость. — Я думал, ты… — Тут ход его мысли переменил направление. — Эти ваши линии… Знаешь, что удерживает здесь наших ребят? Я не знаю. Зато знаю, что они привязаны к этому месту не так крепко, как ты думаешь.

— Фидесса говорила, они отсюда уходят.

— Я никого не держу против воли. И Сэм не держал. В этом была его сила, и моя. Их свобода была нашей силой. Вы протянете сюда ваши линии, и, будь спокоен, ими станут пользоваться. Может, не сразу. Но станут. Если человека долго бить, он в конце концов сломается.

За деревьями я видел яму для барбекю.

— Может быть, ты просто с этим смиришься.

Он покачал головой. Лицо было совсем скрыто в тени.

— Мне-то что. У меня это было недолго, так что и потерять будет не жалко. Но нет.

— Роджер, ты ничего не теряешь. Ну проведут сюда линии — да наплюй на них, и все.

— Я говорю о силе. О моей силе.

— Не понял?

— Они видят, что происходит. — Он повел рукой, как бы обнимая всех ангелов Небесной обители. — Знают, что идет борьба. И я в ней проиграю. Было бы лучше, попробуй я действовать, как Сэм? Он бы попытался проломить тебе башку. Потом атаковал бы ваш серебряный драндулет с воздуха. Вероятно, угодил бы в кутузку, и мы вместе с ним.

— Да.

— Ты когда-нибудь терял что-нибудь для тебя дорогое, Блэки? Настолько дорогое, что невозможно даже говорить, как оно тебе дорого? Этого не стало. Ты провожал его взглядом. И вот его нет.

— Да.