Она и не попросит.
Бессмысленно просить паука о свободе.
Но мухи тоже иногда вырываются из паутины.
Она должна вырваться отсюда.
Из Вудберри.
Из сладких обволакивающих речей главного паука, прекрасного человека, аквариумиста, так любящего детей.
Из безупречно созданной иллюзии старого мира. Иллюзии, отдающей гнилым душком ходячих.
Из бешеного омута темных, подчиняющих глаз самого нежного, самого горячего мужчины в своей жизни. Которому так хочется поддаться. Так хочется опять почувствовать себя… В паутине.
Мишонн сморгнула влагу с глаз.
Дождь… Конечно, дождь мешал быстро и правильно реагировать.
Это мимолетное отвлечение, эта слабость стоила ей пропущенного удара.
Мишонн его видела, уже практически ощущала боль и сладость от лезвия, вспарывающего ее кожу.
Пусть так. Пусть лучше так.
Ее подруга, верная, несгибаемая, жалобно звякнув, словно прося прощения за то, что не спасла, покатилась по асфальту.
А Мишонн, вместо ожидаемого последнего сладкого проникающего удара, почувствовала соленый от крови поцелуй на губах. Горячий, бешеный обхват крепких рук.
Опять музыкой, внезапной острой нотой в их танго, прозвучал низкий стон, умоляющие, совершенно непонятные испанские слова на ухо.
-Quedarse, quedarse, quedarse… (Останься, останься, останься... исп.)
Она замерла, не в силах противостоять. Покорно подставляя шею под поцелуи-укусы, покорно изгибаясь, отдаваясь его власти. Закрывая глаза, полные слез.
Муха в паутине.
Никуда она не уйдет.
ebooksa