— Ольшанская.
КТО?! Я сел на диване. Вика звонит мне?! Вика звонит мне в одиннадцать часов вечера?!
— Что случилось?
— Кирилл Петрович, вы только не ругайтесь… — я едва различал ее слова, настолько тихо она говорила. — Я ваш номер у Карасевой взяла. Она и правда хорошая девочка…
Та-а-к, завтра на консультации надо будет отвесить Маше подзатыльник!
— Да ладно, не буду. Как ты?
— Все так же. Я понимаю, что уже очень поздно, но просто я не могу уснуть никак. Все о вас думаю…
Я вздрогнул. Ее слова попали в самую точку — ведь она опять нашла меня в ту самую секунду, когда я думал о ней. Это уже действительно смахивало на мистику.
— То есть?
— Ну… — она глубоко вздохнула, в голосе появилась напряженность. — Имею в виду, что кроме вас обо мне никто столько не знает… и не узнает никогда… Так получилось.
Я почему-то улыбнулся, но тут же смущенно прикусил нижнюю губу, будто она могла видеть меня и обидеться на эту дурацкую улыбку.
— Почему же… я уверен, что ты найдешь человека, которому сможешь все спокойно объяснить. И он поймет тебя.
— Нет, — тут же решительно отрезала Вика. — Не найду. В общем, я боюсь… Боюсь, что, даже если смогу не думать об этом и попытаться не обращать внимания, когда-то повторится то, что было с Лехой. Не могу сама с этим справиться… Не получается… А вы и так уже все знаете, так что… может, вы еще не против разобраться с моей… проблемой?..
Я непроизвольно задумался, мысленно «дослушивая» эхо от звука ее голоса.
— Конечно, не против. Но, предупреждаю, придется отвечать на неудобные вопросы. Откровенно отвечать, иначе ничего не выйдет. Если готова, то приходи в понедельник к двум часам, поговорим.
— Спасибо…
— Не за что, Вик. Мы справимся.
— Надеюсь, — похоже, она улыбнулась. Я представил, как ее лицо расслабляется, и выражение становится мягким, детским… Вика выдержала паузу и добавила: — Вы точно не сердитесь, что я так поздно?
Мне кажется, или она тянет время?
— Нет. Если бы ты просто хотела побаловаться, тогда я был бы в бешенстве. А тебе лучше не знать меня в бешенстве.