Я услышал, как в кармане запиликал телефон. Было по-настоящему страшно смотреть на дисплей.
«И ты думаешь, я усну после такого?!»
О, Господи, если бы я знал, что тебе ответить, Вика…
Глава 8
Я точно не понял, что разбудило меня первым — ослепительный солнечный свет, прорвавшийся сквозь небольшую щелочку в гардине как раз к моему лицу, или мысль, что в то время, когда я должен просыпаться на работу, такого света быть не может.
Одеяло отчаянно не хотело отпускать меня в холодное пространство квартиры, но я вскочил как ошпаренный и едва не ударился головой о край полочки около кровати. Черт! Нет, это просто невероятно!
На часах — 10:30.
ЧЕ-Е-ЕРТ!
Нещадно ломило затылок, а в том месте, где, по идее, должен находиться желудок, чувствовалась отвратительная тяжесть. Я поневоле задумался, смогу ли вообще пережить сегодняшний день.
Потому что, кроме неприятного похмелья от плохой выпивки, было еще одно жуткое обстоятельство. Сегодня была пятница. И это значит, что Вика непременно придет в мой кабинет к двум часам.
Впрочем, после вчерашнего она пришла бы в любом случае, будь сегодня хоть воскресенье. По крайней мере, ей точно захочется услышать более-менее членораздельное объяснение тому, что произошло. Равно как и моему позорному побегу.
Блин…
Я был пьян и поцеловал школьницу. Мою подопечную.
Ужас!
… Как ни странно, никто не собирался искать меня с собаками. Алла Ивановна ушла на больничный, моя «наставница» Вера Михайловна была так занята приближающейся итоговой контрольной и толпой учеников, собравшихся сдавать «хвосты», что вовсе не обратила на меня внимания в учительской. В общем, я беззвучной тенью прошмыгнул к себе в кабинет, намешал огромную бадью кофе и улегся на свой продавленный диванчик, намереваясь придумать, как мне не провалиться куда-то еще ниже подвала, когда Вика все-таки зайдет сюда после обеда.
Так и сам не заметил, как не просто расслабился, а уснул под уже привычные для уха родные школьные звуки — крики во дворе, топот на лестнице, грохот посуды в столовой внизу… Сон был почти незаметным, как иногда бывает в поезде, и я мгновенно очнулся, услышав робкий стук в дверь.
На часах было без пяти два.
Стараясь убедить себя, что вовсе не боюсь, зажмурился и крикнул: «Войдите!».
В комнату просунул голову Сдобников. Я с облегчением выдохнул.
— А, это ты?..