Шивон покачала головой и показала на Гудира.
— Пока удалось выяснить только одно: покойный мистер Риордан очень любил подслушивать чужие разговоры, — объяснил тот. — Даже если для этого ему приходилось полдня ходить за объектом.
— Может, это извращение такое?
— Может быть, — кивнула Шивон.
— Да постойте же вы, в бога вашу мать!.. — вмешался Ребус. — Подробности — это, конечно, хорошо, даже замечательно, но я предлагаю взглянуть на события шире. Вспомните-ка, где Федоров сделал последнюю остановку, перед тем как его убили?.. В гостинице «Каледониан»! Он пил там с Большим Гором Кафферти, а меньше чем в десяти ярдах от него сидел один из русских. — Ребус потер лоб. — Если это совпадение, то довольно странное, вам не кажется?
— Можно кое о чем попросить вас, инспектор? — сказал Гудир.
Ребус повернулся к нему:
— О чем, сынок?
— Не упоминайте Бога всуе, пожалуйста.
— Тебя это задевает?
Гудир покачал головой:
— Просто я был бы рад, если бы вы оказали мне эту любезность.
— В какую церковь ты ходишь, Тодд? — спросил Тиббет.
— Святого Фотада в Саутонхолле.
— Ты там живешь?
— Нет, просто я там вырос.
— Я тоже ходил когда-то на службу, — сказал Тиббет. — Но когда мне исполнилось четырнадцать, перестал. Моя мама умерла от рака, и я больше не видел смысла о чем-то Его просить.
— Вновь, разорван нами планомерно, // Бог — то место, что опять целит,[13] — продекламировал Гудир и улыбнулся. — Это тоже из стихотворения, но написал его не Федоров.
— Черт побери!.. — возмутился Ребус. — Стихи, цитаты, шотландская церковь… Я пришел в паб не для того, чтобы слушать нудятину!
— Вы не один такой, — сказал Гудир. — Шотландцы предпочитают скрывать свой ум, потому что умным людям мы не доверяем.